| | От | Киселёв Олег |  |
| К | All |  |
| Дата | 29.01.2005 01:15:29 |  |
| Рубрики | ВВС; 1917-1939; |  |
ВВС РККА в зимней войне-2
Предлагаю Вам ещё один кусок своей работы о ВВС РККА в зимней войне. Он посвящен первым ударам советской авиации по Финляндии 30.11 и 01.12 и некоторым связанным с ними событиям на политической арене.
30 ноября первыми в воздух поднялись истребители 54 иаб и 61 иаб КБФ, взлетевшие на прикрытие Ленинграда и Кронштадта. Погода над Карельским перешейком в первый день советского наступления выдалась пасмурной, облачность висела в 300-400 метрах над землей, а местами даже в 50-100 метрах. Вскоре истребителям пришлось вернуться на аэродромы из-за налетевшей метели, т.к. видимость стала такой, что «почти не стало видно концов крыльев самолета …».
В таких условиях говорить об активных действиях ВВС конечно не приходилось, и тем не менее в 9 часов утра в Выборге (Вийпури) зазвучал сигнал воздушной тревоги, а 20 минут спустя сирены завыли и в Хельсинки. Для действий в сложных метеоусловиях были отобраны наиболее подготовленные экипажи. Так 55 сбаб выделила по одной девятке из каждого полка, которые перелетели на аэродром Сиворицы. Их целью стал аэродром Утти, радиостанция в Лахти и склады в Котке. 15 сбаб восемью экипажами 2 сбаб бомбила завод и электростанцию южнее Иматры, а шестеркой СБ 24 сбап - железнодорожный узел Вийпури. Противодействия истребителей советские бомбардировщики не встретили, т.к. аэродромы базирования LLv. 24 были затянуты плотными облаками. Над Хельсинки первыми появились 3 СБ 35 лбап под командованием капитана Саранчева. Целью бомбардировщиков был аэродром Малеме, но над городом экипажи встретили плотную облачность и аэродром не нашли. Два СБ сбросили бомбы на вокзал в пригороде Хельсинки, а еще один все же отыскал Малеме и отбомбился по нему. А вот пятерке СБ 41 сбап пришлось вернуться из-за сложных метеоусловий на маршруте. Надо отметить, что и финским «Бленхеймам», вылетевшим для разведки ситуации на перешейке, пришлось вернуться ни с чем.
Всего по финским данным 30 ноября ударам с воздуха подверглись 16 населенных пунктов, в т.ч. и Петсамо.
Наиболее активно в первый день войны действовала авиация КБФ. В 9.50 33 СБ, 3 ДБ-3 и 3 Р-5 в сопровождении 36 истребителей нанесли удар по островам Сейскар и Лавенсаари. Однако высадившиеся в 13 часов на острове морские десанты обнаружили, что бомбы и горючее выброшены на ветер: противника на островах не было.
В 11.36 12 СБ 57 сбап под командированием комэска-2 (т. е. командира 2 аэ) капитана В.И.Ракова (в последствии генерал-майор, дважды Герой Советского Союза) сбросили бомбы на гидроаэродром Сантахамина в пригороде Хельсинки. Летчики показали «высокий класс», повредив спуски и разрушив ангар и казарму.
С самого утра разведчики флота разыскивали два крупнейших корабля финских ВМС – броненосцы береговой обороны «Ильмаринен» и «Вайнемяйнен», однако обнаружить их удалось толь в 12.30 в шхерах западнее Ханко. В штаб 1 мтап немедленно ушла соответствующая радиограмма, но в полку не оказалось готовой к вылету ударной группы, и 8 ДБ-3 под командирование комэска-3 капитана Токарева вылетели только в 13.20, а над районом обнаружения появилась только в 15.10. Естественно 2,5 часов броненосцам вполне хватило для смены места стоянки. Ничего не обнаружив, Токарев повернул свою эскадрилью к запасной цели - порту Хельсинки.
В 16.30 в Хельсинки снова объявили воздушную тревогу. Над городом эскадрилья Токарева разделилась на одиночные самолеты и выполнила индивидуальное бомбометание сквозь разрывы в облаках. Добиться точности бомбометания летчики по понятным причинам не смогли, и несколько бомб упало в густонаселенный квартал между автобусной станцией и техническим университетом. Погиб 91 человек, а еще около 240 получили ранения. На следующий день газеты всего мира опубликовали фотографии разрушенных домов финской столицы. Как справедливо заметили в одной из своих работ М.Морозов и В.Котельников «без всякого злого умысла, только в силу собственной теоретической и практической неподготовленности, безалаберности, мы в сознании всего мира встали на одну доску с варварами, разрушившими Гернику, Шанхай и Варшаву».
Ни в коем случае не снимая вины за происшедшее с советской стороны, следует заметить, что финские власти фактически не приняли мер по обеспечению безопасности своих граждан. Вот как налёт эскадрильи Токарева описывает Вяйне Таннер, бывший в то время министром финансов, а с 1 декабря ставший министром иностранных дел: «Когда я выходил из здания Государственного совета с одним из моих коллег, раздался новый сигнал тревоги. Когда мы пересекли Рыночную площадь, на очень низкой высоте проходящих над доками Хиеталахти, и услышал звуки взрывов. Этот воинственный спектакль был воспринят так спокойно, что люди шли по улицам города, словно не замечая его. Не придали ему значения и мы, продолжив свой путь». Не сложно заметить, что, не смотря на то, что война уже идет уже несколько часов, а советские самолёты уже в третий раз появляются над Хельсинки, никто не пытается укрыться в бомбоубежищах, полиция бездействует, и даже члены правительства называют происходящее «воинственным спектаклем». Очевидно, что никакой информации о возможной опасности население не получило, а если и получило, то не восприняло её всерьёз. Не удивительно, что несколько бомб, залетевших в жилой район города, вызвали такие тяжелые потери среди мирного населения.
Уже на следующий день президент США Ф.Рузвельт в 10.40 на пресс-конференции в Белом доме осудил советскую агрессию, а 2 декабря обратился к американским производителям и экспортерам самолетов и всего, связанного с авиацией, призвав их учитывать, что «американское правительство и американский народ решительно осуждают не спровоцированные воздушные бомбардировки и пулеметный расстрел с воздуха мирного населения», и надеялся, что они будут иметь в виду это обстоятельство «до переговоров о заключении контрактов на экспорт в те страны, которые, несомненно, виновны в не спровоцированных бомбардировках» . Фактически США ввели эмбарго на поставку авиационных технологий и компонентов в СССР. Полпред СССР в США К.А. Уманский назвал заявление Рузвельта «самым грубым нарушением американских традиций показной нейтральности». Молотов, несмотря на очевидные факты, в беседе с американским послом Штейнгартом заявил: «Советские самолеты не обстреливали городов, и не намерены этого делать, а обстреливали аэродромы, ибо наше правительство дорожит интересами финского населения не меньше, чем любое другое правительство».
Финны практически сразу они обратились к ведущим мировым державам с просьбой продать Финляндии боевые самолеты. Уже 4 декабря английский Военный Кабинет прикрыл решение передать 20 истребителей, правда вместо запрашиваемых финской стороной современных «Спитфайров» или «Харрикейнов» ей предложили устаревающие бипланы Глостер «Гладиатор» II (Gloster Gladiator Mk.II). 12 декабря США разрешили Финляндии закупить 43 истребителя Брюстер В-239 «Баффало» (Brewster B-239 Buffаlo). Активную поддержку оказали шведы. Уже 15 декабря в Финляндию прибыли 3 С.Vd, 2 «Бульдога» и 3 истребителя ASJA G6A “Яктфальк”, подаренные Швецией финнам. «Яктфальки» и «Бульдоги» пошли в учебные части как устаревшие, а «Фоккеры» передали LLv.14. 19 декабря в Швеции началось формирование добровольческого авиационного соединения для отправки в Финляндию.
Как ни парадоксально, но именно по вине шведов Финляндия не получила в декабре заказанные в Италии истребители «Фиат» G.50. 8 декабря лондонские корреспонденты шведских газет «Свенска дагбладет» и «Дагенс нюхетер» сообщили, что Германия поставляет Финляндии 20-мм зенитные орудия и разрешила транзит через свою территорию 50-60 итальянских бомбардировщиков «Савойа». СССР немедленно заявил Германии протест, а немецкий МИД опроверг это обвинение, хотя действительно шла поставка орудий, а «Фиаты» уже готовились направиться в Финляндию. В результате финны недополучили около 60 зенитных автоматов, а истребители отправились обратно в Италию и уже оттуда морем, вокруг Европы, в Швецию. Только два G.50 успели попасть в Финляндию в декабре. Одновременно Финляндия пыталась воздействовать на Советский Союз через Лигу Наций. 3 декабря бывший министр иностранных дел Финляндии Р.Холсти (1 декабря правительство Финляндии ушло в отставку) направил генсеку Лиги Ю.Авенолю письмо с просьбой «принять все необходимые меры для отражения агрессии». Сильным козырем Холсти стали факты бомбардировок финских городов 30 ноября и 1 декабря. 9 декабря в своем разъяснении Холсти утверждал, что советские самолеты расстреливали с бреющего полета «гражданские здания, в частности школы, а так же бегущих в укрытия женщин и детей», из чего делался вывод, что «целью этих бомбардировок являлось уничтожение мирных жителей и их имущества». Объективный анализ показывает, что эти заявления Холсти являются подлогом. Если бы советское командирование ставило своей целью уничтожение мирных жителей, то жертвы были бы несравнимо большими. В печально известной Гернике погибло 1645 человек, еще около 900 были ранены после налета всего 20 бомбардировщиков. В Шанхае и Варшаве жертвы вообще исчислялись десятками тысяч. С имеющимися под рукой Мерецкова силами Хельсинки вообще можно было разрушить полностью. Любопытно, что в сообщении пресс-службы Министерства обороны Финляндии от 1 декабря сообщалось, что 30 ноября в г. Энсо авиацией был подожжен сульфатный склад и жертв не было , а в «разъяснении» Холсти склад превратился в больницу. Итог усилий Холсти известен: 14 декабря СССР 29 голосами из 52 был исключен из Лиги Наций.
1 декабря советская авиация, несмотря на плохую погоду (высота облачности 200-800 м, видимость 1-4 км), активизировала свои действий. Главной ударной силой на перешейке выступила 15 сбаб, поднявшая в воздух 147 СБ 2, 24 и 41 сбаб. Боевые вылеты совершали так же 35 лбап, 18 СБ 55 сбаб, 59 иаб. Основными целями стали финские железнодорожные узлы и аэродромы. 11 СБ 41 сбап сбросили на аэродром Иммола в общей сложности 7200 кг бомб, а на аэродром Суур-Мерийоки 13 СБ того же полка «высыпали» 8885 кг смертоносного железа. Оба аэродрома серьезно пострадали, но из самолетов удалось уничтожить лишь связной D.H.60 из LLv.24. На сей раз финские истребители не остались пассивными наблюдателями. «Фоккеры» совершили в течение дня 59 вылетов и доложили об уничтожении 11 СБ, в том числе восьми 41 сбап. Документы 41 полка говорят о потере 7 СБ (1 подбит и сел на финской территории и 6 не вернулись с задания). Еще три СБ совершили вынужденные посадки не своей территории.
Мощный удар по железнодорожному узлу Вийпури нанесли СБ 24 сбап и эскадрилья 2 сбап. Над городом советским бомбардировщиком пришлось вести бой с финскими истребителями. D.XXI атаковали поодиночке и звеньями, но повторить успех им не удалось, хотя без побед финны не остались, в чем им отчасти поспособствовали советские стрелки. Зачастую они не поддерживали друг друга огнем, отгоняя противника только от хвоста своего самолета. Так одиночный D.XXI смог отколоть от строя 2 эскадрильи 24 сбап бомбардировщик, который на свой аэродром не вернулся. А вот 6 СБ 2 сбап дружным огнем смогли сбить один из трех атаковавших D.XXI . Финны действительно потеряли над Выборгом D.XXI сержанта Кукконена, но они приписывают его уничтожение собственной зениткой артиллерии.
Помешать бомбежке Вийпури финские истребители не смогли и 24 сбап сбросил на вокзал и ж/д пути 26400 кг фугасных, 4052 кг зажигательных и 624 кг осколочных авиабомб. За отличное бомбометание командирование ВВС фронта объявило полку благодарность.
2 сбап бомбил станции Хиитола, Кивиниеми, Райвола, Мустомяки и корабли финской ладожской флотилии в бухте Иля-пя. Бомбардировщики 55 сбаб отбомбились по станции Симола, а вот удар по Суур-Мерийоки был сорван из-за метеоусловий. 35 лбап одиночными самолетами дважды бомбил район Хельсинки. Зенитным огнем был сбит СБ комиссара 3 эскадрильи старшего политрука Благочинова.
Финская авиация так же действовала более активно. Самолеты LeR-1 вели разведку на Карельском перешейке и северо-западе Ладожского озера, отмечая продвижение частей 7 и 8 армий и нанося по ним беспокоящие удары. Однако, действуя на небольшой высоте, они становились хорошими мишенями для зенитных пулеметов и стрелкового оружия. Зенитный огонь стал фатальным для экипажа С.Х из LLv.12. Советские зенитчики повредили так же «Бленхейм» из LLv.46. При возвращении он попал в буран и разбился.
Весьма активны были «Бульдоги». В течение дня пилоты LLv.26 доложили об уничтожении одного СБ и И-16, при потере одного истребителя. На деле «Бульдоги» действительно смогли повредить СБ из 24 сбап («Бульдоги» атаковали с пикирования, для повторной атаки у них просто не хватало скорости), но вот И-16 сбить им оказалось не под силу. Более того, летчики 7 иап, с которыми «Бульдоги» провели бой, видимо даже не поняли, что перед ними истребители, т.к. в документах 59 иаб отмечено уничтожение разведчика.
Второй день боевых действий несколько отрезвил советское командование. Немногочисленные финские истребители весьма серьезно «пощипали» полки 15 сбаб. Что показательно, наибольшие потери понес действовавший небольшими группами 41 сбап, в то время как мощное соединение 24 сбап смогло оказать финнам достойный отпор, хотя, как говорилось выше, некоторые стрелки действовали не лучшим образом.2 сбап фактически не встретил противодействия истребителей, за исключением эскадрильи, действовавший под Вийпури. Кстати летчик этой эскадрильи Бабенко проявил завидную находчивость. Отстав от строя своей эскадрильи, он подвергся атаке трех D.XXI, но, сымитировав свободное падение, смог оторваться от преследователей и вернуться на свой аэродром, где сел, не выпуская шасси. Техники насчитали в самолете Бабенко 159 пробоин. В последующем финны неоднократно использовали этот прием, но первым в ходе советско-финской войны его применил советский летчик.
2 декабря погода испортилась окончательно, фактически выведя ВВС РККА, как фактор, из боев на Карельском перешейке вплоть до 18 декабря. За это время Красная Армия успела провести кровопролитный штурм Линии Маннергейма в районе Суммы и реки Тайпален-йоки, перегруппироваться и начать второй штурм.
Вынужденную передышку командование использовало для ускоренного ввода в строй авиачастей, осваивавших новую технику или недавно прибывших на ТВД. 3 декабря Ворошилов направил в ЛВО директиву с требованием обратить внимание на недостатки в организации ведения боевых действий, в т.ч. и ВВС. «Главный недостаток действий нашей авиации состоит в том, - писал нарком, - что она ставит себе сразу большое количество целей, разбрасывается по множеству объектов и неохотно берется за конкретные задачи, имеющие своей целью обслужить непосредственно пехоту». Главной задачей авиации на данном этапе Ворошилов видел разрушение ж/д узлов Вийпури, Элисенваари и Контиомяки, через которые шло снабжение основных группировок финской армии. Вылеты в район Вийпури предлагалось прикрывать истребителями, памятуя о потерях 1 декабря. Мерецкову предлагалось отказаться от ударов по небольшим станциям в пользу разрушения крупных ж/д узлов.
В тот же день в другом приказе Ворошилов, несмотря на то, что СССР не признавал своей вины в разрушении Хельсинки, вновь подчеркнул, что «категорически и безусловно запрещается бомбардировка городов и мирного населения, о чем довести до сведения каждого летчика и штурмана». В целях избежания напрасных потерь от зенитного огня и из-за плохой подготовки большинства штурманов Ворошилов запретил бомбить с высоты менее 2 тыс. метров и дальние рейды при высоте облачности ниже 2 тыс. метров. Однако применить на практике эти рекомендации удалось не скоро, т. к. погода приковала советские бомбардиовщики к земле вплоть до 18 декабря.