ОтKazak
КИгорь Островский
Дата05.10.2003 12:02:29
РубрикиПрочее; Современность; Суворов (В.Резун);

Гм.. Возращаясь к фашизму в Эстонии

Я так и не понял, что сделал Пятс, что его диктатуру окрестили фашистской:)
1.Совершил военный переворот - гм.. что-бы остановить ультраправых которые уверенно шли к власти
2. Запретил ВСЕ партии - гм.. на то она и диктатура ( компартию он не запрещал, она уже была запрещена задолго до этого, причём за дело)
3. Подавил попытку мятежа ультраправых в 1935 - гм.. ну однозначно фашист:)
4. Проводил политику эстонизации - было, но тоже ничего криминального. Кстати, положение евреев в ЭР весьма любопытно было:)
5. В 1938 году амнистия вапсам и коммунистам, конституция новая ( которая и сейчас действует!!!), право избирать опозиционных депутатов - сплошные преступления:))
6. Заключил ряд договоров с СССР от пакта о ненападении до союзного договора - Э?
Kazak (05.10.2003 12:02:29)
ОтИгорь Островский
К
Дата05.10.2003 17:31:58

вы знаете, неменьшие неясности и с Сан-Марино :-) (-)

Kazak (05.10.2003 12:02:29)
ОтKazak
К
Дата05.10.2003 12:15:06

Кроме того, формально при подаче декларации о вступлении в СССР

Пятс всё-ещё был главой республики. А оборонное положение да, да, ту самую фашисткую диктатуру, новое уже советское правительство НЕ ОТМЕНЯЛО, и принимало постановления на основе Закона об оборонном положении ещё и в августе 1940!!!:)
Такие вот дела.
Kazak (05.10.2003 12:15:06)
ОтVVVIva
К
Дата05.10.2003 17:39:23

Ну это не удивительно, хотя забавно.

Привет!

>А оборонное положение да, да, ту самую фашисткую диктатуру, новое уже советское правительство НЕ ОТМЕНЯЛО, и принимало постановления на основе Закона об оборонном положении ещё и в августе 1940!!!:)

Реальное осуществление любой диктауры подобно. А уж что за диктатура - "фашисткая" или пролетариата - это уже второй вопрос.

Владимир
Kazak (05.10.2003 12:15:06)
ОтKazak
К
Дата05.10.2003 12:30:25

Эстонизация.

В послевоенной Европе Эстония была единственной страной, где существовала национально-культурная автономия. Закон о культурной автономии национального меньшинства был принят Рийгикогу 12 февраля 1925г. Закон устанавливал право национальных меньшинств на сохранение их этнической принадлежности, культуры и вероисповедания. Согласно закону, немцам, русским, шведам и другим национальным меньшинствам (численностью более 3000 человек), живущим в Эстонии, гарантировалось право на создание своего культурного самоуправления. Культурное самоуправление имело право создавать публичные и частноправовые образовательные институты, обучающие на родном языке, осуществлять и контролировать их деятельность. Оно также имело право заниматься иными культурными потребностями соответствующего национального меньшинства и направлять деятельность созданных с этой целью институтов и предприятий.

Правом культурно-национальной автономии воспользовались немецкое, еврейское и шведское меньшинства, а стотысячная масса русских этого сделать не смогла. Русское население было снабжено школами и культурными учреждениями гораздо хуже, чем другие национальности.


Но в общей сложности процент русского населения в Эстонии в дореволюционное время был очень небольшим и, главное, чувствуя себя здесь уверенно под защитой русского са-модержавия, оно не испытывало необходимости в какой-либо особой культурной само-дентификации и организации. Положение меняется после провозглашения независимой Эстонской Республики и при-знания этой независимости Советской Россией в 1920 году. Во-первых, за счет притока русских эмигрантов и присоединения к Эстонии (по Тартускому мирному договору) сплошь заселенных русскими Печорского края и Занаровья количество русского населения республики возросло к 1922 году. Русские перестали быть господствующей нацией и превратились в национальное меньшинство. Этим положением, по сути, и определялось главное направление всей культурной деятельности русских в Эстонии 1920-30-х годов.
Центрами русской культурной жизни становятся многочисленные русские культурно-просветительские, благотворительные и прочие общества и организации, объединившиеся в феврале 1923 г. в Союз русских просветительных и благотворительных обществ в Эстонии, просуществовавший вплоть до лета 1940 года. В Эстонии было около сотни русских начальных (шестиклассных) школ, субси-дируемых государством; государственные же гимназии с русским языком обучения существовали в 1920-х гг. в Таллинне, Тарту, Нарве и Печорах, платных гимназий было еще больше. Однако в 1930-х гг. число русских гимназий значительно сократилось, что было связано с усилившейся после 1934 г. политикой эстонизации, - к концу десятилетия их оставалось только три - две государственные (в Таллинне и Нарве) и одна частная (в Таллинне).
В Эстонии 20-30-х годов функционировало два русских театра - в Таллинне и Нарве, Эпизодически выступали и другие русские театрально-музыкальные труппы.
Существовала и русская периодическая печать: газеты "Последние известия" (1920-27), "Вести дня" (1926-40), "Русский вестник" (1934-40) и др. Наиболее значительными русскими издательствами в Эстонии были "Библиофил" и "Русская книга".
Русская литература Эстонии как особое явление (которое в культурологическом плане можно охарактеризовать как феномен русско-эстонского "пограничья культур") складывается лишь после обретения Эстонией государственной независимости - как литература русского национального меньшинства, русской диаспоры в этой стране. Сохраняя преемственные связи с традициями "большой" русской литературы, она как явление диа-спорическое, т.е. отдаленное от исторической родины государственной границей, стала впервые реальностью в 1920-30-х годах.
Конечно, положение русских в Эстонии 1920-30-х годов трудно назвать стабильным. Ес-ли в двадцатые годы, особенно в связи с принятием в 1925 году Закона о культурной автономии национальных меньшинств, русское образование и культура особенно не стес-нялись официальными властями, то в тридцатых годах, когда с 1934 г. в республике установился авторитарный режим К.Пятса и начала проводиться усиленная эстонизация (в том числе и кампания по эстонизации фамилий), это не могло не сказаться на положении русской культуры и школы. Наряду с задачей сохранения русского языка и культуры, русской интеллигенции приходилось решать и проблемы, связанные с интеграцией в эс-тонское общество. Варианты здесь были разные - от полной ассимиляции до неприятия ни эстонского языка, ни культуры. Лучшие представители русской диаспоры (как доцент Тартуского университета Б.Правдин или поэт Ю.Шумаков) выбирали наиболее правильный путь - овладевая эстонским языком и культурой, не теряли своей русской национальности и культурной идентичности и становились связующим звеном между культурами обоих народов.