| От | Сергей Зыков |
| К | Малыш |
| Дата | 25.05.2004 06:14:37 |
| Рубрики | WWII; Танки; |
про "тигры" и "зверобои"...
сегодня у нас в меню Мощанский с историей создания СУ-152 (штурмовой САУ носящей истребительное название "Зверобой") и справкой по 502 батальону из его же книжки по тигру.
Повторюсь - кое какая информация уже у нас была от разведчиков которые ночью осматривали "слонов" и возможно была попытка выдернуть их.
Вполне возможно, что в той шестерке имелось всего только два тигра, - т.к. они обычно сопровождались "трёшками". Ниже состав первой роты 502 батальона - 9 тигров + 18 трёх. (т.е. 1+2). Так к примеру было и в известном бое Осатюка-Макаренко (Т-60) с тремя танками в т.ч. с "тигром".
==================================
М-ХОББИ (24) 2-2000
Илья МОЩАНСКИЙ
СУ-152 родоначальник клана "Зверобоев"
После применения немцам" в сентябре 1942 года новых тяжелых танков "Тигр" Pz.VI Ausf.H в районе Ленинграда, советское руководство стало понимать, что постепенно утрачивает превосходство в качестве бронетанкового вооружения, а модернизация существующих Т-34 и KB до уровня новых немецких танков вряд ли может быть осуществлена в короткие сроки. "Наш ответ" германским конструкторам был реализован в соответствии с традициями русской конструкторской мысли и не заставил себя долго ждать.
Мощь новых германских танков базировалась на толстой броне и длинноствольной 88-мм пушке с высокой начальной скоростью снаряда, которая могла пробить любую бронезащиту противника. Однако в распоряжении советских конструкторов подобной артисистемы не было. Поэтому было принято решение поставить на будущий истребитель танков (на базе танка KB, так как другой отработанной в серии базы просто не существовало) максимально мощную артсистему, которая гарантированно если не пробьет, то разворотит танк противника или в результате динамического удара экипаж вражеской машины будет контужен и не сможет продолжать бой. Подобных орудий у нас было предостаточно.
В конце ноября в конструкторском бюро ЧКЗ началась разработка тяжелой самоходной артиллерийской установки, вооруженной 152-мм пушкой-гаубицей МЛ-20С. Инициатива данного проекта принадлежит начальнику ГАБТУ генерал-лейтенанту Я.Н.Федоренко и наркому вооружений Д.Ф.Устинову. Именно Д.Ф.Устинов в ноябре 1942 года позвонил главному конструктору ЧКЗ со следующей просьбой:
- Нужна самоходная установка, способная пробивать мощную броню, - объяснил он. - Подумайте.
А через день - новый звонок:
- Подумали?
Ж.Я.Котин отвечает, что необходимо время, надо сделать расчеты...
Но нарком говорит:
- Времени у нас очень мало. Не месяцы, дни.
На следующий день Ж.Я.Котин вылетел на Мотовилихинский орудийный завод. Через сутки он позвонил своему заместителю Н.М.Синеву:
- Задержусь на два-три дня, отгружаю на железнодорожную платформу гаубицу калибра сто пятьдесят два миллиметра. Не теряйте времени, начинайте проработку, как ее одеть в броню, чтобы вписать в габариты KB-1C, но так, чтобы неподвижная башенная надстройка не вылезала за имеющиеся габариты.
На следующий день платформа с пушкой-гаубицей, установленной .на тумбе, прибыла на завод. Координация всех работ была поручена ведущему конструктору Л.С.Троянову, участвовали конструкторы-вооруженцы челябинец Г.Н.Москвин, а с ним Г.Н.Рыбин и К.Н.Ильин, вызванные Котиным из Свердловска. Вокруг пушки, по-прежнему стоявшей на тумбе, по эскизным чертежам начали строить из фанеры макет корпуса в предельно допустимых габаритах. Вращение орудия удалось обеспечить с горизонтальным суммарным углом поворота 12 градусов, угол возвышения - 18 градусов и угол склонения - 5 градусов.
К приезду Ж.Я.Котина из Перми главный вопрос - вписывается пушка в заданные габариты или нет - был решен положительно. Удавалось даже разместить 20 49-килограммовых фугасных снарядов и столько же гильз к ним - орудие было с раздельным заряжанием. Начальная скорость бронебойного снаряда невысокая - всего 600 м/сек. Но и при такой скорости за счет громадной массы он разрушал лобовые детали брони любого танка того времени, а при попадании в башню ее неминуемо срывало с погона. Кроме стрельбы по танкам, из пушки-гаубицы можно было вести огонь по навесной траектории с закрытых позиций.
Для оперативного решения на месте всех вопросов, по указанию наркома вооружений Д.Ф.Устинова, в Челябинск прибыл главный артиллерийский конструктор Ф.Ф.Петров и его ближайший помощник С.П.Гуренко. Несмотря на исключительную срочность и до предела сжатые сроки, решено было новую самоходную артиллерийскую установку разрабатывать в конкурсном порядке. Вариант Уралмаша, привезенный в Челябинск главным конструктором Ф.Ф.Петровым, сохранял все танковые узлы на предлагаемом шасси, но предусматривал модернизацию самого орудия, на что требовалось дополнительное время. Второй проект, предложенный Л.С.Трояновым, сохранял артиллерийскую систему без изменений, но требовал удлинения корпуса, взятого от серийного тяжелого танка КВ-1С. По третьему проекту, выдвинутому Ж.Я.Котиным уже в момент обсуждения, качающуюся часть 152-мм пушки-гаубицы МЛ-20 практически без изменений устанавливали в рамку и вместе с боекомплектом и экипажем размещали в специально спроектированной боевой рубке на шасси танка КВ. Само орудие конструктивным изменениям при этом почти не подвергалось, немного видоизменялись лишь противооткатные устройства и расположение цапф орудия. По проекту Котина уменьшалась сила отдачи и сокращалась длина люльки, на которой установили усиленную обойму с цапфами. При этом броневой щит, кроме защиты от снарядов, служил еще и уравновешивающим элементом.
Предложения Ж.Я.Котина вызвали возражения со стороны Ф.Ф.Петрова, автора 152-мм орудия, который хорошо знал его достоинства и недостатки и потому настаивал на модернизации. В спор включились Д.Ф.Устинов и В.А.Малышев, твердо указавшие Ф.Ф.Петрову, что Котин прав, но это не снимает с Петрова ответственности за все дела, связанные с постановкой на серию нового тяжелого артсамохода.
Участник разработки артсамохода конструктор В.И.Таротько, вспоминая о своей работе над проектом этой системы, пишет:
"В конце 1942 г. в нашем КБ была создана группа из семи человек для проектирования тяжелой самоходки: Л.С.Троянов, Г.Н.Рыбин, К.Н.Ильин, Н.Н.Звонарев, В.М.Селезнев, П.С.Та-рапатин и я. Ответственным был главный конструктор Ж.Я.Котин, но он был еще и ответственным за разработку СУ-122 в Свердловске, в связи с этим, не всегда присутствовал на заводе. Однако, несколько раз в неделю главный конструктор все же бывал у нас и проверял ход разработки..."
"Проверки" Ж.Я.Котина были направлены, прежде всего, на предотвращение усложнения конструкции, которое могло помешать немедленному внедрению в серию. Но не случайно конструктор 152-мм пушки-гаубицы МЛ-20С требовал модернизации своей артсистемы. Данное орудие по всем параметрам мало подходило для установки на САУ. Точность поражения прямой наводкой из-за малой начальной скорости снаряда и другого функционального назначения пушки была невысокой, заряжение было раздельным, следовательно, скорострельностью новая САУ также не отличалась. Орудие с трудом размещалось в боевом отделении САУ, не было создано и эффективной вентиляции. Из-за этого танкисты уже через несколько минут напряженного боя начинали утомляться, что влияло на результативность поражения противника и, в конечном счете, сводило на нет два основных преимущества новой САУ: способность при попадании уничтожить любой танк противника, а также возможность вести навесной огонь и поддерживать пехоту фугасными снарядами. К тому же наши конструкторы наступили на те же "грабли", что и немецкие - САУ также не имели оборонительных пулеметов.
Однако, несмотря на вышеперечисленные недостатки, принят был именно проект Ж.Я.Котина, обеспечивший самое быстрое развертывание серийного производства.
3 января началась разработка рабочих чертежей. Весь ведущий состав конструкторов был переведен на казарменное положение. В течение 10 дней они находились в КБ и не уходили домой. Чертежи прямо с чертежных досок отправлялись в цеха.
Объем работ по установке пушки столь крупного калибра в специально спроектированной рубке на шасси тяжелого танка оказался очень большим. Занимались этой работой специалисты различного профиля, что порождало немало трений. Возник, например, спор: кому изготавливать раму - танкистам или артиллеристам? Тут как раз вовремя в Челябинск прилетел Д.Ф.Устинов, одобривший решение Котина. В итоге проект самоходной артиллерийской установки на серийном шасси танка KB-1C был заочно одобрен и предложен для срочного изготовления.
Покончив с этим делом, Д.Ф.Устинов вылетел в Пермь, чтобы ускорить там решение ряда вопросов на заводах-смежниках. С собой взял главного конструктора орудийного завода Ф.Ф.Петрова и инженера-конструктора К.Н.Ильина с детальными чертежами технического решения установки орудия на шасси танка. На орудийном заводе он собрал совещание, поставил конкретные задачи исполнителям, установил жесткие сроки, а конструктору К.Н.Ильину дал право принимать все решения по изменению конструкции на месте без консультаций с КБ вплоть до полного изготовления заказа.
Благодаря такой организации, модернизация МЛ-20С на орудийном заводе была выполнена в срок, и приспособленная для танка качающаяся часть пушки в середине января 1943 г. прибыла на Кировский завод в Челябинск. К этому времени и шасси танка было изготовлено: место механика-водителя сдвинуто влево, на шасси уже стояла сварная броневая рубка с боеукладкой. В лобовом броневом листе имелась броневая отливка, в которую предстояло установить измененную раму с качающейся частью пушки. 24 января 1943 года опытный образец был собран. Его вес не превышал веса танка KB и при этом он полностью отвечал требованиям артиллеристов, в частности, мог вести огонь как с открытых, так и закрытых позиций.
25 января 1943 года на полигоне близ Челябинска состоялись первые стрельбы новой САУ, которой присвоили индекс KB-14. Установка столь мощного орудия на стрельбу прямой наводкой была необычной. Представитель Главного артиллерийского управления инженер-подполковник П.Ф.Соломонов не имел необходимых расчетных данных, чтобы оценить, какой будет траектория фугасно-осколочного или бронебойного снаряда при выстреле прямой наводкой из 152-мм гаубицы. Сколько пролетит тяжелый снаряд, пока не врежется в землю? Этого никто из присутствовавших на испытаниях определить не мог: все выверенные таблицы стрельб этого орудия были составлены только для навесного огня.
Стрельбу начали 50 килограммовыми болванками по фанерным щитам размером 2x2 м. Первый выстрел с 500 м. Отличное попадание! Второй выстрел с 800 м. Тоже попадание. Стреляют на 1000 м, на 1200 м - результат тот же.
Успех испытаний означал, что новая самоходно-артиллерийская установка может бить прямой наводкой по танкам противника с дальних дистанций и вести огонь по амбразурам вражеских дотов и дзотов, а экипаж при этом будет укрыт за мощным щитом лобовой брони.
Оптический прицел пришлось поставить какой имелся: вертикальная наводка - по совмещению перекрестий в прицеле и на фанерном щите. Как говорили многие наши генералы, для быстрейшей подготовки экипажей это даже хорошо - подготовка самая простая.
На полигоне КВ-14 обстреливала трофейный немецкий танк Pz. IV, один из снарядов, угодив в башню немецкой машины, начисто снес ее с корпуса немецкого танка.
Успешное проектирование и быстрое изготовление новой САУ удались конструкторам и производственникам благодаря жесточайшей унификации большинства деталей шасси и вооружения - все основные части брали из серийных образцов. Это упростило координацию работ со многими заводами-смежниками, поставляющими броню, вооружение, прицельные приспособления, моторы, электрооборудование.
К 7 февраля испытания первого образца были успешно завершены и самоходка была принята на вооружение под обозначением СУ-152. До начала марта была изготовлена первая партия машин в количестве 35 единиц, которые стали поступать на вооружение ТСАП - тяжелых самоходно-артиллерийских полков. По штату ТСАП насчитывал 12 СУ-152 и танк KB-1C для управления полка. Впервые самоходные установки СУ-152 были применены в боях на Курской дуге. В советских войсках этих машин было даже меньше, чем новых немецких танков в ударных соединениях танковых войск СС и Вермахта. Так, в составе танковых войск 2-й армии Центрального фронта (на 5 июля 1943 года) числилось два тяжелых самоходно-артиллерийских полка: 1540 и 1541-й. Кроме двух КВ-1С в них состояло 24 СУ-152. Во время немецкого наступления самоходки находились в резерве и практически в боях не использовались. Первые упоминания об участии ТСАП в боевых действиях относятся к операциям 19-го танкового корпуса в полосе боевых действий 70-й Армии 15 июля 1943 года. После неудачного наступления 28-го стрелкового корпуса немцы немедленно стали контратаковать. Уже в 10.00 группа из 15 танков Pz.IV и 6 "Тигров" атаковала наши позиции. Однако советским командованием был своевременно выдвинут для боя 1540-й ТСАП, который с расстояния 2000 м открыл по немецким войскам огонь и подбил 3 танка: один Pz.VI "Тигр" и 2 Pz.IV. С нашей стороны потерь не было. Столкнувшись с новой советской техникой, немцы сразу прекратили атаку. В дальнейшем полки ТСАП находились в резерве армии, придаваясь для решения отдельных задач бригадам и танковым полкам. Так, с 14 июля 1943 года 1541-й ТСАП действовал совместно с 237-м танковым полком, оснащенным американскими танками М4А2 "Шерман" и осуществлял, в основном, артиллерийскую поддержку наступающих советских войск. В целом же, использование СУ-152 в Орловско-Курской операции не было систематизировано и закреплено в определенных формах и приемах. Эти самоходные установки применялись и в качестве противотанковых средств, и как артиллерия поддержки пехоты. Однако уже тогда танкисты отмечали недостаточную подвижность и проходимость СУ-152, ее малую маневренность для танкового боя. По итогам сражений на Курской Дуге предлагалось использовать СУ-152 в наступлении как противотанковое средство и располагать эти САУ уступом на фланге наступающих танковых частей на танкоопасном направлении. Самоходки должны были следовать за танками на расстоянии 600-800 м. В обороне предполагалось вести огонь только по тяжелым САУ и танкам противника (из-за малого боекомплекта); в основном из засад. Средними и легкими танками противника занимались бы танки Т-34 и САУ СУ-122.
Применение нового вида вооружения, могучего, но в тактическом отношении слабо изученного, приносило немало забот. Об этом можно судить по эпизоду, рассказанному маршалом бронетанковых войск М.Е.Катуковым. В дни боев на Правобережной Украине 1-я танковая армия, которой он тогда командовал, получила в свое распоряжение два только что сформированных са-моходно-артиллерийских полка (24 СУ-152, 2 КВ-1С). Экипажи самоходных артиллерийских установок этого полка не имели еще боевого опыта. А немцы на том участке наносили контрудар мощной группировкой танков и штурмовых орудий.
"Вскоре у населенного пункта Незвиско, - пишет М.Е.Катуков, - они напоролись на танко-самоходные полки, присланные нам Георгием Константиновичем Жуковым. Встреча с советскими самоходками была для противника полной неожиданностью. Завязался ожесточенный бой. "Тигры", "Пантеры" и другие фашистские танки попали под перекрестный огонь 152-мм самоходных установок. 70 танков врага огневыми факелами пылали под Незвиско. Гитлеровцы откатились и прекратили контратаки по всему фронту. Танко-самоходные полки свою задачу выполнили. Правда, они тоже потеряли 23 СУ-152. Главным образом потому, что экипажи самоходно-артиллерийских установок впервые участвовали в бою. Не было у них настоящего опыта для маскировки своих действий, не научились они еще быстро менять позиции, бить врага из засад".
В дальнейшем СУ-152 использовались в составе Южного (4-го Украинского фронта) при освобождении Украины и Крыма, взаимодействуя с Гвардейскими танковыми полками прорыва (танки КВ-1С и КВ-85), что достаточно подробно было описано в предыдущих статьях. Однако, с декабря 1943 года выпуск танковой базы КВ-1С был прекращен, а вместе с ним было прекращено производство и САУ СУ-152 на его базе. В серии эту машину сменил ее более именитый "собрат" ИСУ-152, построенный на базе танка ИС и продолживший традиции первого "зверобоя".
Всего с февраля по декабрь 1943 года была выпущена 671 машина модификации СУ-152, однако армейская приемка приняла только 666 из них, судьбу остальных пяти машин автору проследить не удалось.
Эти чертежи для вас выполнил Сергей Орешин
Трофейная СУ-152. На броне маркированы толщина и угол наклона к вертикали.
Фото Bundesarchiv
СУ-152 и Т-34 в бою за деревню Люболяды. Район Новгорода, 1944 г.
фото РГАКФД
CAУ СУ-152 выдвигаются на рубеж атаки. Весна 1944 г.
Танкисты на привале за чтением газеты. Польша, район Познани. 1945 г.
фото РГАКФД
Классическая тактика СУ-152 - танковая засада. Центральный фронт. Июль 1943 г.
Фото из коллекции автора
Уничтоженная СУ-152. Немецкий противотанковый снаряд, пробив маску орудия, вызвал детонацию боекомплекта. На нижнем фото видна установка гаубицы МЛ-20.
Фрагменты внешнего вида самоходной артиллерийской установки CУ-152, хранящейся в экспозиции музея бронетанковой техники и вооружения в Кубинке.
===================================
И.Мощанский
Тяжелый танк "ТИГР I" (серия "военный музей")
502-й тяжелый танковый батальон
(schwere Panzer-Abteilung 502)
Сформирован 25 мая 1942 года в составе двух рот тяжелых танков. Однако только в конце августа 1942 года это подразделение частично получило материальную часть. По немецким данным в сентябре 1942 года 1-я рота 502-го тяжелого танкового батальона имела в своем составе 9 тяжелых танков Pz.Kpfw.VI(H) "Тигр I", 9 средних танков огневой поддержки Pz.Kpfw.IIIAusf.N и 9 средних танков Pz.Kpfw.III с 50-мм длинноствольной пушкой.
29 августа 1942 года в боях в районе станции Мга (юго-восточней Ленинграда) участвовало только 4 танка 1-го взвода. В повторной атаке от 22 сентября 1942 года участвовали те же машины при поддержке нескольких Pz.Kpfw.III. Видимо в тот период не все заявленные в ведомости "Тигры" попали на фронт, потому что 2-я рота 502-го отдельного батальона тяжелых танков 24 декабря 1942 года была придана 503-му батальону тяжелых танков. 10 февраля 1943 года эта рота была переименована в 3-ю роту 503-го батальона тяжелых танков.
В этот период эмблемой батальона являлось изображение мамонта, очерченное контуром белого цвета. Сами танки окрашивались в темно-серый цвет (Schwarz Grau RAL 7021) и несли трехзначные белые номера на башнях. Белый мамонт был нарисован на задней части забашенного ящика и на лобовой плите корпуса. С наступлением зимы танки окрашивались легкосмываемой белой краской, причем на многих машинах были закрашены тактические номера. На некоторых танках оставили одну большую черную цифру, по-видимому, номер роты. Белый мамонт в качестве эмблемы больше не использовался.
2-я рота 502-го батальона тяжелых танков в составе 9 танков Pz.Kpfw.III Ausf.N вместе с 503-м батальоном тяжелых танков "Тигр" была направлена на южный фланг советско-германского фронта, в состав группы армий "Дон", где 7 января 1943 года это подразделение вступило в бой. Уже 10 февраля 1943 года 2-я рота 502-го батальона тяжелых танков была переименована в 3-ю роту 503-го батальона тяжелых танков. По-видимому, в период боевых действий под Ростовом танки 2-й роты 502-го батальона также были окрашены в темно-серый цвет.
1-я рота 502-го батальона (4 Pz.Kpfw.VI(H)) тяжелых танков продолжала вести бои в районе Ленинграда. К 2 февраля 1943 года все эти танки были выведены из строя. Но к 5 февраля 1943 года прибыло пополнение в составе трех танков "Тигр".
1 апреля 1943 года началось формирование 2-й и 3-й рот 502-го батальона тяжелых танков "Тигр", так как 5 марта 1943 года для этих подразделений утвердили новую штатную структуру. По ней в отдельном батальоне тяжелых танков числилось уже 45 "Тигров": 3 в управлении батальона и 42 линейных - по 14 машин в каждой роте. Поэтому остатки 1-й роты весной 1943 года также отправили в тыл на пополнение.
В 1943 году "Тигры" 502-го батальона были целиком окрашены в темно-желтый цвет (Dunkel Gelb). Машины 2-й и 3-й рот несли черные, а танки 1-й роты - белые номера на башнях.
В зимний период (а "Тигры" 502-го батальона вновь появились на советско-германском фронте в районе Невеля осенью 1943 года. - Прим, авт.) танки батальона окрашивались белой краской, а номера замазывались.
В феврале-марте 1944 года батальон вместе с немецкими войсками отступивший от Ленинграда, оборонял позиции в районе Нарвы, а затем вел бои на территории Северо-Западной России и Прибалтики. В апреле 1944 года батальон был переведен в район Пскова, в июне вел бои в районе Острова. В июле 1944 года батальон участвовал в боях на территории Латвии, под Биржаем и Росеняем, а затем "оборонял" Ригу. После того как 9 октября 1944 года советские войска вышли к Балтийскому морю, немецкие войска были окружены в Курляндии. Именно там до начала января 1945 года находился 502-й батальон тяжелых танков. В этот период он состоял из из двух танковых рот, оборонявших в конце 1944 года Клайпеду (Мемель). Материальная часть 3-й роты еще 12 ноября 1944 года была передана в 510-й батальон тяжелых танков.
В течение 1944 года танки батальона окрашивались по трехцветной схеме, номера были красного цвета с белой окантовкой. Танки штаба батальона несли номера "001", "002" и "003".
5 января 1945 года 502-й батальон тяжелых танков был переформирован в 511-й батальон тяжелых танков вермахта.
511-й тяжелый танковый батальон
(schwere Panzer-Abteilung 511)
Сергей Зыков (25.05.2004 06:14:37)| От | Дмитрий Шумаков |
| К | |
| Дата | 26.05.2004 12:40:56 |
Эту тему можно продожить, а то и завершить (+)
>сегодня у нас в меню Мощанский с историей создания СУ-152
М-ХОББИ (24) 2-2000
>Илья МОЩАНСКИЙ
Продукт в меню немного несвежий.
"Зверобой" поневоле, А.Сергеев, И.Желтов М-ХОББИ (29) 1-2001
Гипотеза о том, что на появление у немцев но-вых тяжелым танков «Тигр» наши конструкторы осветили разработкой самоходноой артиллерийской установки (САУ), вооруженной 152-мм пушной-гаубицей МЛ-20С выдвигалась не раз (в том числе в книге «Конструктор боевых машин и в статье из «М-Кобби» 2/2000}. Исхлдя из этого, следует, что Глав-ное артиллерийское управление (ГАУ) и Главное автобронетшновое управление (ГАБТУ), сотни специалистов Наркомата вооружения (НН8) и Наркомата танковой промышленности (НКТП) были настолько неномпетентны, что из всех возможных вариантов решения дан ной проблемы выбрали самый нерециональ ный. Но это неверно, так как перед конструкторами не ставилась задача разработки противотанковой САУ
Тяжелая самоходно-артиллерий-кая установка СУ- 152 (KB- 14, в документах ГКО и НКТП ветре-чается наименование СУ -14) была со-здана на базе тяжелого танка KB- 1C и оснащалась 152-мм (фактически — 152,4 мм) пушкой-гаубицей образца 1937 г. МЛ-20. Предназначалась она в первую очередь для ведения огня по скоплениям войск, долговременным опорным пунктам и только при необхо-димости — по бронеобъектам. Пушка-гаубица МЛ-20 была артиллерийским орудием промежуточного типа с преоб-ладанием свойств пушки, предназнача-лась для ведения настильной и навес-ной стрельбы, но, по сравнению с пушкой, она имела меньшую длину ствола и начальную скорость полета снаряда и, как следствие этого, худшую кучность. Другое дело, что на фронт она попала в разгар сражения па Курской дуге и ис-пользовалась в основном как противотанковая, так как в то время других тан-ков и САУ, способных противостоять новым тяжелым немецким машинам, у нас еще не было. Поэтому использова-ние СУ -152 для борьбы с танками противника было вынужденной мерой. А сама история создания СУ- 152 начина-ется зимой 1941 — 1942 гг., когда ни «Тигры», ни «Пантеры», ни «Слоны» еще не вышли на «звериную тропу»
После успешного наступления со ветских войск под Москвой сложилось мнение, что теперь мы перейдем к все общему наступлению, и в ближайшие время Красная Армия столкнется с мощными оборонительными укрепле ниями немцев. В соответствии с этими взглядами началась проработка техни ческого облика средств, необходимых для их прорыва. Ниже приводится вы держка из сопроводительного письма к проекту танка прорыва, подписанного начальником Академии Механизации и Моторизации им.И.В.Сталина генерал-майором танковых войск Ковалевым, начальником научно-исследователь ского отдела бригинженером Давидо вичем и дивизионным комиссаром Ан тоновым 23 февраля 1942 г. и адресо ванного Народному комиссару танко вой промышленности В.А.Малышеву:
«В ходе Отечественной войны Крас ной Армии придется преодолевать за ранее подготовленные укрепленные ли нии противника с наличием хорошо во оружейных железобетонных ДОТов. Наиболее уязвимым местом ДОТа яв ляются амбразуры. Чтобы вывести их из строя, необходимо подойти на близ кую дистанцию и вести по ним огонь прямой наводкой. Наиболее целесооб разно это можно сделать при помощи специальных танков прорыва
Такие танки должны иметь броне вую защиту против наиболее эффек тивного противотанкового орудия, каким является немецкая зенитная 88-мм пушка, которая пробивает па предельно короткой дистанции 120-130-мм броню.
Вооружение танка прорыва должно обладать скорострельностью и боль шой пробивной способностью. Схема тичный проект такого танка прорыва, согласно переговоров с Вами начальника кафедры танков профессора Груздева, представляю на Ваше рассмотрение.
Основные данные танка следующие:
1.Толщина брони в лобовых частях 150 мм, в бортовых — 120 мм.
2. Установка в не вращающейся башне 107-мм пушки (ЗИС-6) с боль шой пробивной способностью (на дис танции в 100 метров пушка пробивает 137',5-мм броню). В случае необходимо сти башня может быть спроектирова на и вращающаяся.
3. Использование всех основных агре гатов танка KB (трансмиссия, ходовая часть, двигатель)».
Как видите, в данном письме фак тически было предложено создать на базе тяжелого танка KB САУ, воору женную 107-мм пушкой. В дальней шем предложенный проект пыл от правлен на Челябинскиii Кировский завод (ЧКЗ), где он был подвергнут суровой критике, нашедшей отражение в соответствующем заключении. Так как все документы и материалы, относящиеся к данному проекту, от рабатывались заместителем начальника 2-го отдела НКТП инженером-конструктором С.А.Гинзбургом, то им 18 апреля 1942 г. на имя Сталина (ГКО), Молотова (СНК), Федоренко (НКО) и Горегляда (НКТП) была отправлена докладная записка «По во просу создания современного тяжело го танка прорыва «ИС».
Данная докладная записка проливает свет па всю историю создания С У-152:
«Опыт Отечественной войны пока зал, что одной из характерных особенностей современных боевых действии является преодоление мощных укреплений — ДОТ-ов и ДЗОТ-ов на важнейших стратегических рубежах.
Нет сомнений в том, что по мере продвижения наших войск на Запад они будут встречать укрепления, все более мощные и лучше вооруженные артиллерией и оснащенные минными полями.
Какими средствами возможно с малой кровью и наименьшим расходом металла и времени преодолеть — про грызть эти препятствия ?
После глубокого анализа и при учете располагаемых нами средств я пришел к твердому убеждению о необходимости сделать нижеследующее предложение.
Для комплексного решения этой задачи требуется мощная артиллерийская установка с калибром не менее 152 мм. Эта установка должна быть защищена тяжелой броней и обладать высокой проходимостью и маневренностью. Таким требованиям может удовлетворять только тяжелый танк, вооруженный 152-мм пушкой и тяжелой броней 120-150 мм толщиной.
Выбор артиллерийской системы.
а) Наиболее подходящим орудием для этого танка явилась бы 152-мм пушка БР-2, но габариты и вес пушки столь значительны, что они не позволят решить эту задачу в варианте, до статочно защищенном, при максималь но допустимом для транспортировки весе неразборной части около 60 т.
В 1935 году система БР-2 мною была установлена и испытана на самоходе СУ-14 весом в 48т при основном бронировании до 20 мм толщиной. Этот самоход в 1940 г. был дополнительно за бронирован броней до 10 мм толщиной, что вызвало увеличение веса свыше 60 тонн и привело к значительной потере проходимости и маневренности.
Современное противотанковое оружие и бронебойные снаряды (комбинированные) требуют уже сегодня для защиты этого типа самохода минимум толшипц бронирования в 100 мм, при
этом вес неразборной части самохода будет не менее 100 т, что, безусловно, является неприемлемым.
б) Другим типом артиллерийской системы, подходящим для решения этой задачи является 152-мм пушка-гаубица МЛ-20. Эта пушка значительно уступает против БР-2 по мощности, по зато она значительно конструктивнее для установки по своим га баритам. Пушка БР-2, имея начальную скорость в 800 м/с, решает задачу поражения ДОТ-а на дистанции 400-500 м одним выстрелом, пушка МЛ-20, имея начальную скорость в 610 м/с, для решения той же задачи потребует попадания двумя снарядами в одну и ту же воронку, что будет возможно при ведении огня по цели в упор на 100-200м.
Для достижения последнего необходимо надежно забронировать эту систему, дабы она могла без особого риска подойти вплотную к цели, выдерживаяне только огонь противотанковой артиллерии, но и не опасаясь преодоления даже минных полей. Пушка МЛ-20 позволяет создать самоход такого типа с достаточной защищенностью. Поэтому в выборе системы нужно остановиться на пушке МЛ-20.
Выбор типа самохода.
При выбранном типе пушки МЛ-20 разрешение задачи создания тяжелого самохода возможно в двух вариантах.
а) Компромиссное решение: у станов ка 152-мм пушки МЛ-20 на шасси танка KB без башни с ограниченными углами горизонтальной наводки. В этом случае передние листы брони должны быть утолщены, по крайней мере, до 100-110 мм. В сумме всех изменений этот артиллерийский самоход будет иметь вес 50-56 т. Таким образом, полученное решение вопроса не является кардинальным, и вот почему. Нашему современному тяжелому танку КВ-1 по своему типу первоклассной боевой машины присущи, как первенцу, органические конструкторские пороки (недостаточная прочность отдельных агрегатов, низкая маневренность и др.).
От этих недостатков сам танк KB-1, путем доработки, можно в основном излечить, но перспектива дальнейшего использования его шасси, при его утяжелении, останется все же ограничен ной из-за несоблюдения условия надежности и резкого падения маневренности самого танка.
Учитывая острую нужду в данном самоходе, я считаю допустимым изготовление небольшой серии этих танков с пушкой МЛ-20, ибо это можно сделать очень быстро, в течение 1,5-2 месяцев.
б) Радикальным решением настоя щей задачи может явиться только но вый тип тяжелого танка прорыва, вооруженного основной артиллерийской системой МЛ-20 и защищенного броней 120-130 мм. Исходя из имеющегося опыта, можно гарантировать пост ройку этого танка с использованием дизель-моторов В-2 с достаточной защищенностью, маневренностью и с круговым обстрелом из 152-мм пушки МЛ-20 при боевом весе до 100 т и весе е/о неразборной части для перевозки по железной дороге не свыше 60 т. Проект характеристики такого типа танка "ИС" при сем прилагаю.
Взвешивая свой личный 13-летний опыт конструктора-танкиста и руководителя танкового конструкторского бюро, имеющего на протяжении последнего десятка лет ряд выполненных aналогичных работ (Т-26, Б-Т, Т-28, Т-35, СУ-14, СУ-5, АТЗ-1, Т-23, Т-37 и Т-50), считаю возможным разрешить задачу постройки нового танка с полной гарантией за качество и в минимальные сроки.
При поручении мне этого задания и оказании незначительной помощи с полной гарантией берусь вместе с коллективом сработавшихся со мной конструкторов и спутников завода №174\ выполнить работу по проектированию и постройке сразу небольшой серии в 5 таких танков к 1.IX.1942 г. Одновременно может быть закончена подготовка к последующему выпуску мелких серий этого типа танков. Четкой организации выполнения этого задания поможет в значительной степени коллективный опыт по выполнению скоростными методами постройки танка Т-50, имеющийся у этого коллектива.
Прошу рассмотреть вопрос о принятии моего предложения, ибо оно, я уверен, отражая задачи ближайших дней, позволит нашей Красной Армии так же, как примененные по моему предложению в финскую кампанию экранированные танки Т-26, надежно прогрызать вражеские укрепленные районы пеной малой крови и большой экономии времени и металла.
Товарищ Сталин, прошу разрешить лично доложить Вам по данному предложению
Предложение: краткая тактико-техническая характеристика танка «ИС».
Инженер-конструктор, воениженер 1 ранга Гинзбург» В данном предложении были определены и технический облик САУ, и сроки ее создания. А самое главное - становятся ясны причины создания ГУ-152. Докладная записка была написана Гинзбургом сразу же после того, как 15 апреля 1942 г. состоялся пленум Артиллерийского комитета ГАУ. Пленум, в работе которого принимали участие представители войск, НКТП и НКВ, признал желательным создание самоходно-артиллерийских установок поддержки пехоты, вооруженных 76-мм пушкой ЗИС-3 и 122-мм гаубицей обр. 1938 г., а также самоходных истребителей ДОТов, вооруженных 152-мм гаубицей-пушкой обр. 1937 г. В основном решение Артиллерийского комитета сводилось к созданию такой системы артиллерийского вооружения, которая обеспечила бы поддержку и сопровождение наступающей пехоты и танков огнем
орудий, способных в любых условиях боя и во все его периоды следовать в боевых порядках войск и непрерывно вести эффективный огонь.
Для разработки САУ в КБ ЧКЗ была создана специальная группа, в которую по приказу Наркома танковой промышленности №764 от 13 ноября перевели с УЗТМ для постоянной работы конструкторов Н.В.Курина, Г.Н.Рыбина, К.Н.Ильина и В.А.Вишнякова.
И если к концу 1942 г. удалось изготовить по 25 самоходно-артиллерийских установок СУ-76 (САУ на базе трофейных танков Pz.Kpfw.III, в последствии переименованные в СУ-76И) и СУ-35 первой серии, то разработка конструкции тяжелой 152-мм САУ в течение 1942 г. не получила удовлетворительного решения.
Фактически опытно-конструкторская работа (ОКР) по СУ-152 началась в марте 1942 г. на УЗТМ, где конструкторами Г.Н.Рыбиным и К.Н.Ильиным под индексом У-18, с использованием научно-технического задела полученного в ходе разработки САУ КВ-6 (две 45-мм и одна 76-мм пушка) и КВ-7 (две 76-мм пушки), на базе KB был выполнен проект тяжелой САУ вооруженной пушкой-гаубицей МЛ-20.
По представлению ГАУ ГКО постановлением №2692 от 4 января 1943 г. обязал НКТП (ЧКЗ, опытный завод №100 и завод №200) и НКВ (завод №172 и завод №9) в течение 25 дней сконструировать и изготовить опытный образец СУ-152 на базе тяжелого танка KB-1C.
До сотрудников НКТП решение ГКО было доведено приказом №6-сс от 5 января 1943 г., в котором подчеркивалось, что ГКО придает этой работе исключительное значение. Дальше историю создания СУ-152 описывать смысла не имеет, так как она подробно изложена в книге «Конструктор боевых машин». Хотелось бы только отметить, что макет САУ был изготовлен 17 января 1943 г. К 19 января на заводе №200 был изготовлен корпус машины. К утру 23 января все монтажные работы по сборке САУ были завершены. Артиллерийская система прибыла на завод №100 только вечером 23 января, и уже на следующий день изготовленный образец САУ был направлен своим ходом на Чебаркуль-ский Артиллерийский полигон (расположенный в 107 км от г. Челябинска) и там был, подвергнут полным артиллерийским испытаниям под руководством Государственной комиссии, после чего опытная СУ-14 (объект 236) форсированным маршем возвратилась на завод в Челябинск. Результаты испытаний были положительные и в соответствии с постановлением ГКО №2859 от 9 февраля 1943 г. по чертежам опытного образца было начато серийное производство СУ-14. В апреле 1943 г. ГКО постановил СУ-14 впредь именовать СУ-152.
За создание мощной САУ Ж.Я.Котину, Л.С.Троянову и С.Н.Махонину было присвоено звание лауреатов Сталинской премии. Всего же с февраля по ноябрь 1943 г. на ЧКЗ было изготовлено 670 серийных СУ-152.
У читателя возникает законный вопрос: а где же реакция на появление новых немецких танков? Для ответа на этот вопрос надо вернутся немного назад. До войны имелись разведывательные данные о том, что в Германии ведутся работы по созданию танков с противоснарядным бронированием и, соответственно, у нас развернули ОКР по созданию танков и САУ, оснащенных пушками калибром 57 мм, 85 мм и 107 мм, но до начала войны завершить эти работы не успели. А в связи с тем, что у немцев на начальном этапе войны не было танков и САУ с мощной бронезащитой, эти работы были на некоторое время свернуты. Но читатель может возразить: а как же появление «Тигров» осенью и зимой 1942 г. на Восточном фронте? В наших архивах пока найдены данные о том, что танк типа «Хеншель» с фабричным №250004 впервые в целях разведки в 10 ч. 30 мин. 21.IX.42 г. выдвинулся в район п.Мга-Горы». Это стало известно лишь 25 января 1943 г. после того, как переводчик Брескер закончил работу по «расшифровке» захваченного вместе с танком «Тигр» путевого журнала №1. Хотя данный факт первого применения «Тигра» и имел место, но, скорее всего, для советского командования он остался незамеченным, или ему не придали значения. В подтверждение приводим выдержку из следующего документа: «Изучение броневой защиты танков немецкой армии" Тема 2ВВ-2, г. Свердловск, 1942 г. ЦНИИ-48. 24.12.1942г.
Отчет составлен по материалам профессора, доктора технических наук Л.С.Завьялова, инженеров института В.В.Ларченко, В.В.Ардентова, К.Е.Тимошенко, Н.М.Фокиной, П.Т.Алексеева, П.О.Пашкова.
В качестве общего заключения о немецких танках можно сказать следующее:
Броневая защита даже средних и тяжелых танков недостаточно надежна, сравнительно легко поражается из 76,2-мм танковых пушек наших Т-34 и КВ. Танки довольно уязвимы как средствами дальнего боя (артиллерией, ПТР, и, до известной степени, даже и стрелково-пулеметным вооружением), так и средствами ближнего боя (противотанковыми минами, гранатами, бутылками с зажигательной смесью).
За время войны можно ожидать появления у врага новых образцов танков, хотя немцы, судя по всему, всячески избегают производственных осложнений, связанных с переводом промышленности на новые образцы и отражающихся на массовости выпуска вооружений. Если такие новые образцы появятся, то едва ли мы встретимся в них с фактом значительного утолщения брони. Скорее всего, в соответствии со всем ходом развития типов немецких танков следует ожидать усиления танковой артиллерии, с одной стороны, и увеличения проходимости танков в условиях бездорожья и мощных снежных покровов, с другой стороны».
Отчет составлялся, естественно, не только по данным, полученным в ходе обследования «живых» машин, но и по разведывательным данным о разработке немцами новых танков и САУ, в том числе и тяжелых. Почему эту информацию не восприняли всерьез, непонятно, но, с другой стороны, когда в течение нескольких лет информация не подтверждается, возникает сомнение в ее достоверности.
Данный отчет был отправлен в НКТП и ГАБТУ, а до захвата первого «Тигра» у рабочего поселка №5 оставалось чуть меньше 3 недель. Справедливости ради следует отметить, что и после захвата новейшего тяжелого танка противника в НКО особой активности в этом вопросе до середины апреля 1943 г. не проявлялось. Пожалуй, только ГАУ оперативно отреагировало, выдав нескольким КБ тактико-технические требования (ТТТ) на разработку 85-мм пушки для САУ. В апреле 1943 г. в ходе выработки плана предстоящих действий в летнюю кампанию разведке удалось своевременно вскрыть подготовку противника к наступлению на Курской дуге и примерную дату начала операции. 12 апреля в Ставке состоялось очередное совещание, на котором было принято предварительное решение о переходе наших войск к преднамеренной обороне. Большое беспокойство у Сталина вызывала способность войск выдержать удар танковых группировок противника, оснащенных к тому же новыми тяжелыми танками. По указанию ГКО в срочном порядке различными наркоматами были подготовлены предложения по разработке мероприятий, направленных на усиление противотанковой обороны.
В частности, 13 апреля 1943 г. Д.Ф.Устинов направил члену ГКО Л.П.Берия предложения НКВ следующего содержания:
«... II. Увеличение программы выпуска 122-мм пушек А-19 в счет программы по 152-мм пушкам-гаубицам МЛ-20. 122-мм пушка А-19, имея бронебойный снаряд 25 кг, с начальной скоростью 800 м/сек, обладает бронепробиваемостью 128 мм на дистанции 500 м и 122 мм на 1000 м (К=2400, угол 30 градусов). Таким образом, А-19 пробивает немецкий танк Т-6 при всех условиях. А-19 может подаваться частям Красной Армии: а) на полевом колесном лафете (в своем штатном виде), б) на самоходной установке СУ-14, вместо 152-мм пушки-гаубицы. Это можно сделать немедленно».
Из данных предложений следует, что если бы на момент разработки новой САУ остро стоял вопрос о борьбе с новыми немецкими танками и САУ, то выбрали бы не МЛ-20, а А-19, что, собственно говоря, и было сделано позднее при разработке САУ на базе тяжелого танка И С.
15 апреля 1943 г. ГКО, приняв за основу предложения различных наркоматов, издал постановление №3187 «О мероприятиях по усилению противотанковой обороны».
Данное постановление явилось ключевым для дальнейшего развития наших танков и САУ на весь военный период.
(все)