Жанр: русская сказка Россия, 2007 г. Продолжительность: 150 мин. Режиссер: Владимир Хотиненко В ролях: Петр Кислов, Виолетта Давыдовская, Артур Смольянинов, Михаил Пореченков
Крепостной мальчик Андрюшка сквозь дырку в заборе подглядывает за голой царевной Ксенией Годуновой, возбуждается и получает за это розг. Следующая их встреча происходит уже в 1612-м. Россия в Смуте, Андрей (Петр Кислов) в призывном возрасте, а Ксения в кризисе: сошел румянец, потухли очи. Она, последняя из Годуновых, в сопровождении польского войска едет в Москву, занять трон. Притворившись испанским артиллеристом, Андрей пытается спасти девушку (спасенным в итоге оказывается некий русский городок), наносит полякам значительный урон и даже становится на время главным претендентом на престол.
Перед «1612» не нужно перелистывать школьный учебник: хроника Смуты дана неразборчивой скороговоркой. Вот трон пустой, вот боярская стража отнимает острослову язык, вот чей-то лапоть сминает череп Лжедмитрия, вот крестьяне закидывают шапками надменную шляхту. Назвать «1612» историческим фильмом — то же самое, что называть так «Иван Васильевич меняет профессию». Попрано все — от законов физики до фактов биографий. Смешнейший кастинг: лютого специалиста по вопросам национальной безопасности князя Пожарского изображает, конечно, Михаил Пореченков, царевну — актриса Виолетта Давыдовская, которую, похоже, взяли на роль в первую очередь за красивую попу. Роскошные диалоги: герои помоложе говорят «не парься», заматеревшие мужики словно читают вслух словарь пословиц и поговорок. Что ни кадр, то пляшет медведь, машет пуделиной гривой трепетный единорог (тварь не совсем русская, но спишем это на Смуту), гремит веригами старец-прорицатель. Ходят гуси, лежат яблоки на снегу. Стреляет кожаная пушка.
И главное: в «1612» нет привычной для нашего кино унылой интонации «денег дай». Наоборот, видно народное гуляние, бесшабашное «Эх, прокачу!». Картина расточительна. Меховые костюмы, получасовая осада крепости с настоящей артподготовкой и поножовщиной на стенах…
На вопрос «Откуда деньги?» отвечает продакт-плейсмент — он в «1612» не пивной, а идеологический. Герои чешут бороды и машут кистенями, а походя проговаривают разные державные мысли, причем так, что и не поспоришь. В Кремле должны сидеть наши люди. Ну да! Кругом враги. В 1612 году — несомненно! Честное слово, дрожащий на холодном русском ветру единорог вызывает куда больше вопросов.
Кирилл Алехин 26 октября 2007
И еще:
1612
Петр Фаворов, обозреватель «Афиши»
На излете Смутного времени бывший дворовый человек Годуновых Андрейка (Кислов) попадает в услужение к испанскому наемнику Альваро Борха (Ланга), а после гибели шефа выдает себя за него. В этой роли он спасает царевну Ксению Годунову (Давыдовская) от пленившего ее шляхтича (Жебровский), потом вместе с тамошним воеводой (Башаров) руководит осадой выдуманного городка Наволок, а в конце чуть что сам не становится новым русским царем вместо Михаила Романова. Все это время вокруг него творятся чудеса, трясут гривами единороги и материализуются призраки.
Выходящий на экраны к Дню народного единства, заказанный едва ли не из Администрации Президента, оплаченный знаменитым меценатом Виктором Вексельбергом и спродюсированный не менее знаменитым патриотом Никитой Михалковым фильм «1612» по форме — событие явно государственного масштаба. Форма, однако, полностью не соответствует содержанию. До того как стать частью нацпроекта «Патриотическое воспитание молодежи», или как его там, фильм Владимира Хотиненко явно планировался как охламонская комедия про природу русского самозванства — и во многом ею и остался. Смешать эстетику героико-исторических драм Ежи Хоффмана и фильмов группы «Монти Пайтон», из чистого озорства добавить туда элементы самого глупого фэнтези в духе «Пиратов Карибского моря» и выдать все это за новый национальный эпос — идея, может, и хорошая, но на деле не сработавшая. Получились сплошные минусы. Кому нужен двух с половиной часовой развлекательный блокбастер, который ковыляет вперед со скоростью замороченных Сусаниным оккупантов? Кого вдохновит патриотический фильм, в котором русский народ изображен по большому счету сборищем умственно отсталых инвалидов, а все поляки, наоборот, красавцы в доспехах с перьями? Кому может понадобиться батальное полотно по не лезущему ни в какие ворота сценарию Арифа Алиева, когда есть на свете Генрик Сенкевич? Как, наконец, можно переварить сочетание мел-гибсоновского кровавого реализма и самой сахарной, в духе провинциального Диснея, цифровой графики? Да никак.
Ну и последнее. Пригласив на роль обобщенного ляха актера Михала Жебровского, исполнителя главных ролей в по-настоящему возвышенно-патриотических (увы, не про нашу родину) фильмах «Пан Тадеуш» и «Огнем и мечом», Хотиненко хотел избежать обвинений в антипольской направленности. Лучше б он побеспокоился о чем-нибудь другом: когда Жебровский, играющий тут практически ту же роль, что и у Хоффмана в «Огнем и мечом», вынужден в очередной раз совершать что-то исключительно глупое (скажем, с минуту скакать по полю с криками «Гишпанец! Гишпанец!») волосы встают дыбом. Перед иностранцами, как говорится, неудобно.
