Рапорт штабс-капитана, князя Шаховского барону Розену * от 24 ноября 1834 года
В предписании в. выс-ва, от 27-го апреля, № 40, между прочими приказаниями сказано было, дабы стараться проникнуть в Карачай или земли Уруспиевцев.
По окончании возложенных на меня поручении в Свапетии, расспросив о дорогах, ведущих па Кавказскую линию, я избрал, как говорили, удобнейшую, из владений майора кн. Татархапа Дадешкилиани. Перешед снеговой хребет, я спустился в Баксап-ское ущелье, где встретил меня кн. Мисост Атажукин с почетными старшинами из прилегающих ущелий.
Уруспиевцы, жители верховья Баксана, изъявляли большое усердие, приняли меня весьма ласково и оказывали должное уважение, как русскому офицеру. Стараясь вникнуть в образ мыслей горцев, приноравливаясь к их общежитию и отдавшись, так сказать, в полное их распоряжение, мне удалось скоро достигнуть, если не совершенно откровеннаго, то по крайней мере радушпаго и непринужденпаго обхождения.
Кошень-Аул. Рисунок Г. Г. Гагарина.
Сопровождаемый Кабардинцами и Осетинскими старшинами (все народы, живущие в Черных горах, называют себя Осетинами) до речки Ксантии, я простился с последними, обещая за внимание ко мне отблагодарить их в собственных домах и в особенности был ласков с Карачаевцами. Прибыв в Чегем, в аул кн. Мисоста Атажукина, я поспешил отправиться к командующему Кабардинскою линиею полк. Пирятинскому, дабы узнать его мнение о тех людях, с кем я уже свел знакомство. Отзывы в отношении кн. Мисоста Атажукина и узденя * Атажука Абукова, пользующихся, как он говорил, общим уважением, решили меня стараться снискать доверенность сих Кабардинцев, для чего я остался жить в доме кн. Атажукина, старался с ним и Абуковым сблизиться и чрез их посредство был у наших мирных Закубанцев, Карачаевцев, Чеченцев, Хулашцев, Базипгиевцев и Малкарцев, где имел случай разсмотреть быт сих пародов и отношения к русскому правительству.
Кабардинцы были одним из сильнейших пародов Кавказа, управлялись всегда князьями, которые разновременно завоевали Осетинские племена: Карачай, Уруспи, Чегем, Хулам, Базингии и Малкар, и пользовались от них данью; но в начале XIX века появилась чума и, свирепствуя 14 лет сряду, истребила более пяти шестых онаго, а поход ген. Ермолова в 1822 году раззорил и разсеял почти всю Кабарду, так что в настоящее время осталось их не более 10-ти т. душ, почему и влияние Кабардинцев на Осетинские племена ослабло. Сии последпия, а в особенности Карачаевцы, не только прежде, но и теперь, народ зажиточный, испытав силу нашего оружия, соделались, подобно Кабардинцам, не так уже предприимчивы в хищничествах и в настоящее время начинают обращать некоторое внимание на хозяйство, но весьма еще далеки от той мирной жизни, на коей желательно их видеть.
Причины сего медленнаго преобразования горцев должно отнести к тому, что управление сих народов не применено к их общежитию, мало обращено внимания на их промышленность и что они разсматриваемы были по одному наружному сходству, тогда как они различаются между собою происхождением, образом жизни и понятиями. В отношении русского правительства, Осетины, живущие в ущельях, смотрят на нас, как на временных владык своих, а жители плоскостей, не понимая цели правительства, страшатся строгих мер, ими прежде испытанных, и от того, не смея заниматься устройством прочнаго хозяйства, не предпринимают и твердаго водворения, имея в виду то, чтобы, в случае действия наших войск, подобно 1822 года, они без сожаления могли бы оставить свои плетневые мазанки и удалиться к немирным народам.
Ближайшее начальство покорных нам народов, видя еще не совершенно прекращенных хищничеств, столь сродные и даже необходимыя по их понятиям, приписывает сие неповиновению и, ни в чем не доверяя, усиливает подозрение горцев, а оттого и горцы сомневаются в пользе предпринимаемых преобразований и остаются без всякаго устройства. Самые Кабардинцы, которые находятся со времен царя Иоанна Васильевича в сношении с Россиянами *, около 100 лет считаются уже подданными престола Е. И. В. и управляются по воле нашего начальства, весьма немного продвинулись вперед, что также должно отнести к переменному правлению. В 1792 году Большой и Малой Кабарде дан родовой расправный суд, впоследствии уничтоженный кн. Цициановым, который допустил прежнее разбирательство по шариату, а в 1822 году ген. Ермолов опять возстановил суд в Большой Кабарде, состоящий и доныне из их князей и узденей, под предводительством валия (князя над князьями). В настоящее время суд сей, по слабости валия кн. Докшукина, весьма мало способствует водворению хорошаго порядка и проситель часто удовлетворяется одним только решением дела на бумаге. Северная Осетия подлежит сему же правлению.
Закубанские народы управляются приставом, от воли коего почти всегда зависит решение дела; а как из опыта уже известно, что пристава действуют различно и часто, вместо народной пользы, извлекают только собственную, то и в сем случае горцы никак не могут постигнуть ни прав своих, ни отношений к правительству, и если в последние годы Закубанцы сделались скромнее, то это единственно должно отнести к отличному управлению оными пристава пор. Венеровскаго, который, постигнув характер вверенных ему разнородных племен, не откланяясь совершенно от их обычаев, умел внушить к себе уважение и доверенность и неусыпным наблюдением почти всегда уничтожал зло при самом начале, а равномерно и полк. Засс, быстрыми набегами на непокорных народов, заставил их заботиться о собственной защите и отложить набеги на наши земли; но вообще все начальство Кавказской линии, не думая о преобразовании народа, старается одним страхом удержать его в повиновении. Бывшия же возмущения в разных местах доказывают, что страх не производит на воинственных горцев большаго влияния и строгость обхождения только ожесточает их.
Гребенский казак на вышке. Рисунок П. И. Челищева.
Вникнув подробно в положение народов, легко убедиться можно, что однообразное строгое правление, вместо пользы, приносит вред, ибо ненависть заступает место любви и преданность поддерживается штыком, а не благодарностью. Если же взять во внимание, что народ зажиточный и обеспеченный в необходимых потребностях жизни (по сему и не имея нужды прибегать к разбоям) сроден более к мирной жизни, то и руководим быть должен мерами кроткими, при неусыпном наблюдении со стороны начальства, а страх полезен только для бедных племён, коих хищничество есть одно достояние и кои по справедливости должны подвергаться строгости правосудия; ибо не связанные выгодами домовитого хозяйства, они только и могут быть обуздываемы строгими мерами и постепенно направляемы к мирной жизни. Почему я полагаю, что для хорошего управления горскими народами должно прежде подробно вникнуть в их положение и, определив единожды выгодное правление, не уклоняться уже от онаго.
Казачий пост на Кавказе. Рисунок А. И. Дьяконова.
Осмотренные мною народы принадлежат более к первому разряду, то есть зажиточному. Посему, для приведения оных в должную степень покорности и устройства, руководствоваться должно кроткими мерами, не распространяя однако сего права на лиц, причастных к разбоям, а главное внимание обратить на Кабардинцев и Карачаевцев: первых потому, что они по ближайшим сношениям с Русскими могут скорее понять благодетельную цель правительства, а вторых — но местному положению в отношении к непокорным нам народам. На первый раз в Кабарде приступить к разделению земли между зажиточными князьями и узденями; определив место поселения аулов, дать средства к возведению каменных мечетей, не стесняя веру запрещением уходить в Мекку; устроить в самом Нальчике мечеть и школу, обучая в оной русскому языку и мухаммеданскому закону; содержать аманатов * не на одном положении с арестантами, а дать им выгоды, сродныя их происхождению; употреблять молодых неженатых князей и узденей на местную службу, дабы, разсеяв их праздную жизнь, заставить оберегать собствеп ныя границы от набегов Закубапцев и Чеченцев и тем облегчить кордонную службу наших войск; слабо наблюдать или даже не обращать внимания на хищничества их в непокоренных нам племенах и непременно переменить валия; ибо князь Докшукин нам совершенно безполезен, не имея никакого влияния на народ. Но в сем последнем случае не иначе можно поступить как отпустив его в Мекку, а на место его назначить другаго. А так как по ооычаю горцев только старший князь может быть валием, то Мисост Атажукин, известный своею преданностью к нашему правительству и пользующийся общим уважением, должен заступить место кн. Докшукина.
Кисловодск. Крепость. Рисунок художника Мартынова.
Закон мухаммеданский предписывает всякому зажиточному человеку хоть один раз сходить в Мекку, то и следует первоначально уволить туда Мисоста и вообще тех, кои пожелают и в преданности коих начальство убеждено; ибо я верно знаю что сим позволением более 5-ти или 6-ти человек воспользоваться не могут, а вместе с тем оно вменяется и в награду. Тогда Кабардинцы уверятся, что правительство не намерено стеснять закона и преследует только одних нарушителей общественного спокойствия. Когда горцы убедятся, что собственность каждаго обезцечена от хищничества, они распространят землепашество, увеличат стада, вкусят плоды мирной жизни, постигнут выгоды покровительства России и послужат примером для немирных народов, которые единственно не покоряются от того что кроме обуздания буинаго своеволия, столь дорого ими ценимаго они не видят никаких улучшений в Кабарде, уважаемой еще за прежнюю свою силу.
Карачаевцев же оставить в настоящем положении, но стараться сблизить их с нами и доставить средства сбыта их произведении, состоящих в бурках и полостях, и иметь попечительное за ними наблюдение.
Вообще, при исполнении всего мною предложеннаго, необходимо действовать очень осторожно; ибо народ, не имея доверия будет страшиться всяких нововведений и только неусыпными трудами можно достигнуть сего перевоспитания и преобразования горцев.
