>> о танковой армаде Сталина. Существовала ли она вообще
>Да. Танков было действительно много.
Все относительно. Танков накануне войны не хватало для оснащения бронетанковых соединений согласно принятым штатам.
>> и почему эта танковая мощь была далеко не таковой сильной ударной силой, какой ее описывает Резун?
>Потому что резун строит свой вывод исходя из предположения, что ударная сила определяется количеством танков. Но как показывает опыт это совсем не так.
Как показывает опыт танки без горючего и снарядов, есть лишь стальной хлам, танки вышедшие из строя и не эвакуированные в в ходе отступления быстро превращаются в трофеи противника. Иными словами ударная сила танков определяется не только их количеством, но и условиями их применения. В июне-июле 41-го условия применения танков были крайне неподходящими для обороняющейся стороны.
>> Сдается мне, что дело в кадрах, ремонтных базах и в снабжении, но вот поточнее хотелось бы. > >Все верно. Только слово "организации" пропущено. Советские АБТВ страдали от плохой организации эвакуации и ремонта танков
Можно узнать какой процент от изначально наличествовавших танков удалось эвакуировать и отремонтировать немцам в ходе оборонительной операции ГА "Центр" летом 1944-го в Белоруссии?
>, в меньшуей степени от плохой организации снабжения
Тыл РККА к началу войны оказался не развернут. Не удивительно что в ходе оборонительного приграничного сражения все рода войск (среди них конечно же и танковые войска) испытывали тяжелейшие проблемы со снабжением (каковые для технических родов войск были смерти подобны).
>от неграмотного применения,
Характер применения советских танков в приграничном сражении(который кратко можно охарактеризовать как "дырозатыкание") диктовался действиями противника, а не отечественными предвоенными взглядами на способы боевого применения танков. Аналогичное влияние действий противника на способы боевого применения немецких танков во второй половине войны отмечали и немецкие авторы. К примеру:
"Неудачи немецких бронетанковых войск в наступательных и контрнаступательных операциях 1944—1945 гг. создали в военной литературе и в широких кругах немецкой общественности мнение, что время танков прошло и они пережили себя.
Этот неправильный вывод опровергается следующими фактами.
Стратегическая инициатива в этот период перешла к русским. Они проводили наступательные операции на фронте в 3000 км. На этом фронте находилось примерно 150 немецких пехотных дивизий, которые строили оборону по принципу опорных пунктов, не развивая ее в глубину. Русские проводили наступательные операции на непрерывно изменяющихся направлениях главных ударов. При этом они наступали прежде всего на пехотные дивизии, которые были не способны организовать надежную противотанковую оборону. В конце войны русские часто осуществляли несколько одновременных прорывов, расширяя их по фронту и в глубину.
Если на поле боя, хотя бы в приблизительно достаточном количестве, появлялись подготовленные для проведения [58] контратак танковые части, то успех обороны в большинстве случаев был обеспечен. Но едва ликвидировалась угроза на одном направлении, как возникала тяжелая обстановка на другом. Новое направление часто бывало удалено от первого направления на несколько сот километров. В результате этого около 25 немецких [59] танковых соединений, не щадя людей и техники, непрерывно метались вдоль фронта. Контратаки танковыми дивизиями в полном составе проводились все реже и реже. Обычно по прибытии первых танковых частей на угрожаемый участок фронта обстановка бывала настолько тяжелой, что, вопреки всем принципам, становился неизбежным ввод их в бой побатальонно.
Вынужденные действовать на большом пространстве против численно превосходящего противника, немецкие бронетанковые войска дробили свои силы. Таким образом, лучшее оружие сухопутных войск теряло свои главные преимущества."
" Во второй фазе войны, после потери стратегической инициативы, немецкая армия вела оборонительные действия. В ходе стратегической обороны основная концепция Гитлера — удерживать каждую позицию, каждый населенный пункт, каждый метр земли до последнего — вновь подтвердила правильность слов Фридриха Великого: “Кто обороняет все, тот не обороняет ничего”.
Гитлер стремился осуществлять линейную, стабильную, позиционную оборону. В ходе таких боевых действий ценные своей высокой подвижностью и боевой мощью танковые соединения зачастую использовались побатальонно, то есть дробились и расходовались по частям. Этим самым противнику делалась любезная услуга. При таком использовании танковых соединений противник имел возможность легко “давить” их массами своих войск вместо ведения крупных танковых сражений. Отсутствие крупных танковых сражений объяснялось еще и тем, что немецкая армия на Востоке почти на 80 % состояла из немоторизованных пехотных дивизий, не располагавших достаточным количеством противотанковых средств. В результате этого постоянно создавалась тяжелая обстановка на многих участках фронта. Вследствие этого приходилось непрерывно [65] перебрасывать танковые соединения и части с одного участка фронта на другой. Потери бронетанковых войск, несмотря на то что они и не наносили решающих ударов, были огромными. При таком использовании танковых соединений их успехи обычно ограничивались местным, чисто тактическим значением. В оперативном масштабе они в большинстве случаев не играли никакой роли. Такое положение сложилось вопреки тому, что бронетанковые войска создавались для выполнения задач, которые должны были оказывать решающее влияние на исход как наступательных, так и оборонительных сражений."
Миддельдорф Э. Русская кампания: тактика и вооружение.
>от негармоничной организации, от избыточного количества танков и т.д.
По мнению немецких авторов немецкие танковые войска в ходе войны так же страдали от негармоничной организации, правда выражавшейся в недостаточном количестве танков в штате соединения:
"Попытка немецкого командования ликвидировать неблагоприятную оперативно-тактическую ситуацию путем проведения организационных мероприятий не увенчалась успехом, ибо для этого отсутствовали необходимые предпосылки. Хотя немецкие бронетанковые войска в период последней войны произвели революцию в методах ведения боевых действий, однако их организация не была передовой. Еще в 1940 г. бронированные машины составляли лишь небольшую часть танковой дивизии. В то время на 300 танков приходилось около 3000 небронированных колесных машин, не способных двигаться вне дорог. Вместо того чтобы перед нападением на Россию усилить танковое ядро дивизии, Гитлер настоял на сокращении численности танков в дивизии до 200 единиц. [60]
В 1944 г. делалась попытка исправить эту ошибку путем формирования танковых корпусов. Но главное исправлено не было. В танковых корпусах так же, как и в дивизиях, было мало танков. В каждом из трех сформированных танковых корпусов (“Великая Германия”, “Герман Геринг” и “Фельдхеррнхалле”) имелось в двух дивизиях лишь по одному слабому танковому полку, в котором в большинстве случаев было не более 50—100 боеспособных танков. Конечно, эти корпуса сыграли большую роль, но по соотношению между танками и остальным вооружением дивизий они не соответствовали требованиям, вытекавшим из боевого опыта. Особенно резко это проявлялось в тех Случаях, когда в ходе наступления передовые танковые части вынуждены были останавливаться только потому, что вторые эшелоны и тылы, следовавшие за ними на колесных машинах, застревали в грязи. Наличие таких совершенно различных по скорости и тактическим возможностям средств, как танки и колесные машины, постоянно приводило к разрыву дивизии на несколько частей. Часто бывало так, что колесные машины, двигаясь по обычным дорогам или автострадам, далеко уходили вперед от танков. В других случаях танки, продвигаясь вне дорог, отрывались от следующей за ними мотопехоты или были вынуждены двигаться со скоростью пехоты, что явно противоречило основным принципам использования бронетанковых войск. [61]"
Там же.
>Многое из этого было преодолено уже к зиме 1941/42.
К концу лета, осени 1941 г. РККА отказалась от танковых соединений и перешла фактически к побатальонному использованию танков (ударная сила танковой бригады организации 41-го года фактически соответствовала ударной силе предвоенного танкового батальона), что, см. выше - не есть хорошо. Ошибка эта была вскоре осознана, и в СССР вновь приступили к формированию бронетанковых соединений и обьединений.
И вот когда эти воссозданные вновь танковые обьединения достигли потребного для решения оперативных задач уровня ударной мощи, по взглядам немецких авторов настало время в которое:
"Русские бронетанковые войска ни в чем не ощущали недостатка. В последний период они действовали по немецким принципам и при осуществлении крупных прорывов в 1944 и 1945 гг. доказали, что, несмотря на резко возросшую эффективность противотанковой обороны, танковые соединения, используемые оперативно, являются решающей силой в сражении."
