| | От | Георгий |  |
| К | Георгий |  |
| Дата | 13.08.2004 22:38:17 |  |
| Рубрики | Тексты; |  |
Первый съезд советских писателей: две точки зрения (*+)
Жил - был Союз...
В середине августа 1934 года состоялся Первый съезд советских писателей, который впервые объединил писателей страны в одну
профессиональную организацию - Союз писателей СССР. Продолжаем публикацию материалов, посвящённых этому выдающемуся событию в
истории отечественной культуры.
Сергей МИХАЛКОВ, поэт, драматург, член СП с 1937 года
- Я был участником Первого съезда писателей. Сидел в зале, слушал выступления, больше молодых, делегатов, руководителей партии,
правительства. Волей судеб я стал членом союза в 37-м году и довольно в короткие сроки стал руководителем Союза писателей Москвы,
затем Российской Федерации, а затем Союза писателей СССР. Я познакомился со многими представителями литературы национальных
республик. В 1939 году я выезжал в Грузию на празднование юбилея Руставели. Принимал участие в других торжествах и, должен сказать,
в моей жизни Союз писателей сыграл большую роль. Я радовался, что могу помочь писателям, которые обращались ко мне, требовали от
Союза писателей защиты. В то же время участвовал и в публичных акциях, когда Союз писателей осуждал ряд писателей. В частности,
принимал участие в голосовании за исключение из СП Бориса Пастернака, которого считал, и сейчас считаю, одним, из самых крупных
российских поэтов. Я не мог не согласиться с обвинениями в его адрес в той части, где говорилось о публикации романа <?Доктор Живаго>
за границей на русском языке. Ведь Пастернак нарушил официальное постановление правления СП, он шёл вразрез с точкой зрения
правительства по поводу того, что член Союза писателей должен сначала опубликовать своё произведение у себя дома. Однако роман вышел
в Италии на итальянском языке. Я, как один из руководителей Союза, голосовал не за оценку творчества, а за его поступок. Хотя,
прочитав роман, ничего такого позорящего Советский Союз не нашёл.
Спустя годы, как председатель комиссии по присуждению Государственных премий России, я выступал за её присвоение Александру Исаевичу
Солженицыну за <?Архипелаг ГУЛАГ>. Я понимал, что его высказывания в романе, это был гражданский подвиг журналиста, писателя, который
откровенно сказал о том, что он думает о тех, кто был незаслуженно осуждён. Но Александр Исаевич отказался принять премию. Это было
чисто гражданское, честное выступление, я его тоже понимаю. Но я не считаю, и не считал, Солженицына одним из крупнейших русских
прозаиков, хотя с интересом читал его <?Один день Ивана Денисовича> и рассказы, которые были опубликованы в <?Новом мире>.
Всё это было связано с моей работой в Союзе писателей России. Я проводил, и до сих пор провожу политику признания значения
национальных литератур, о чём мне говорят сегодня на встречах со мной писатели. Россия многонациональная, и мы должны с уважением
относиться ко всем народностям, к писателям, которые в своих книгах решают свои национальные проблемы. Словом, не вдаваясь в
подробности, как создавался Союз писателей, скажу: да, очень сильным было влияние Горького, Сталина, но СП как руководящий орган
писательского содружества всё же сыграл большую роль в создании советской литературы, которая является в своих лучших образцах
великой литературой. Если когда-нибудь какой-нибудь критик начнёт изучать нашу многонациональную литературу ХХ века, то, несомненно,
остановит своё внимание на произведениях крупнейших писателей этой страны, как русских, так и национальных. Многие писатели ушли из
жизни, оставив после себя сочинения - романы, стихи, поэмы. Писатели фронтового поколения пришли с войны и состарились, ушли из
жизни, но без них нельзя представить облик мировой литературы в целом. Конечно, это факт и неопровержимый. Даже, несмотря на целый
ряд отклонений и ошибок, допущенных Союзом писателей СССР, несмотря на то что руководил им ЦК партии, а в Союзе состояли и
писатели - представители Центрального Комитета партии, отдела культуры; даже несмотря на все утраты, которые мы понесли, победы СП
неоценимы. Он поддерживал писателей, даже тех, которых критиковал. И всё же они получали государственные премии, прославили себя и
нашу многонациональную литературу. И если ты за своё творчество увенчан лаврами, за время советской власти получал ордена, звания и
сегодня обливаешь грязью всё то доброе, что оно тебе сделало, это, по-моему, предательство.
Владимир КРУПИН, прозаик, член СП СССР с 1974 года:
- Вспоминаю Союз писателей с любовью и благодарностью. Никогда не ждал я от него каких-либо житейских льгот. Для того хватает
Литфонда. Союз писателей был нужен мне именно в творческом отношении. Я воспринимал его как общность одарённых людей, поставивших
свой талант на службу Отечеству. В тогдашнем Союзе всё было: и политиканство, и разборки, и идеология. Вот это легко переживается и
ещё легче забывается. Было главное - творческая атмосфера. Были единомышленники и, главное, независимость выбора того, о чём писать.
А печать - дело десятое. Этой неуправляемой независимости более всего боялись власти. Ну и получили своё - добоялись. Я долгие годы
не был на Воровского (Поварской). Быть там очень тяжело. Иногда мне кажется, что тогдашнее время мне приснилось.
Анна ГЕДЫМИН, поэтесса, член СП СССР с 1991 года:
- Союз писателей СССР, в который я, будучи молодым автором, очень стремилась и который распался буквально на моих глазах, имел два
важных достоинства. Во-первых, он воспринимался прежде всего как профессиональная организация, своего рода элитарный писательский
клуб. Попасть в него было непросто, состоять в нём - почётно. Во-вторых, СП СССР был могущественным общественным объединением -
игнорировать организацию, собравшую практически всех писателей большой страны, никому не приходило в голову. Соответственно, и все
члены этой организации чувствовали себя более или менее защищёнными от бытовых и прочих жизненных неурядиц. Конечно, теперь мы знаем
всё и даже больше и о тогдашних писательских конфликтах, и о секретарских злоупотреблениях. Но как раз в этом смысле сегодня ничего
не изменилось, разве что к худшему. Видно, и правда существуют для наших краёв некие постоянные показатели внутривидовых склок и
чиновничьего произвола. Кстати, что касается последнего, то с ним научились бороться уже в позапрошлом веке, задолго до появления
СП: нанимая управляющего имением, здравомыслящий хозяин сразу записывал в качестве статьи расхода 10% <?на воровство>, но уж если
управляющий воровал больше, его с позором прогоняли.
А вот положительных свойств СП СССР возникшие на его месте организации, к сожалению, не унаследовали. Не могли унаследовать. Ведь с
первого момента они заявили о себе не как о творческих, а как о политических объединениях. И дальше стали действовать по принципу
политических партий. То есть художественные критерии отошли на далекий второй план, уступив место соображениям вроде <?наш - не наш>,
<?против кого дружим> и т.п.
Увы, на этом поле уже слишком много профессиональных игроков, не нам с ними тягаться. Стоит ли удивляться тому, что множество
карликовых писательских союзов сегодня практически никем не воспринимаются всерьез? И что само попадание в них большинство
<?новобранцев> считают всего лишь ступенькой на пути к благам Литфонда (тоже сильно потерявшего в весе и авторитете).
Конечно, каждый оригинальный автор - индивидуалист и в состоянии обойтись вообще без Союза. Но если уж говорить о сохранении (а
точнее, о возрождении) организации, которая бы выглядела достойно и была в силах, когда потребуется, поддержать своих членов, всё
равно никаких примеров, кроме СП СССР, в голову не приходит.
Олег ШЕСТИНСКИЙ поэт, член СП СССР с 1956 года:
- Лучшие годы моей жизни я работал в секретариате правления Союза писателей СССР, с 1971 по 1986 год, а членом Союза я стал почти
полвека назад - в 1956 году.
С какими многогранными художниками соприкасала меня судьба в те годы! Константин Федин, Георгий Марков, Николай Тихонов, Михаил
Луконин, с выдающимися писателями союзных республик: Максимом Танком, Нодаром Думбадзе. Нет нужды всех перечислять.
В чём заключалась роль Союза? Он творчески прослеживал развитие советской литературы, создавал необходимые условия для работы
писателя, материально обеспечивал. Я счастлив, что многие из них - это патриотически настроенные, мужественные художники, стоящие во
главе реалистического литературного процесса.
Совершал ли Союз писателей ошибки? Конечно. Как и каждый живой общественный организм. Хотя подчеркну, что Союзом был выработан устав
и, если правила его нарушались, Союз отторгал такого писателя из своей среды. Разве любая творческая группа при любом политическом
режиме поступает не так?
Союз писателей СССР всё шире расправлял свои крылья, пока не обрушилась сумбурная вакханалия: сначала горбачёвской перестройки, а
потом бесчеловечной ельцинско-гайдаро-чубайсовской реформы. На Союз писателей спустили свору (иначе не назовёшь) беспощадных
либеральных приспешников режима. В каких только грехах он не обвинялся! И, мол, работал под надзором КГБ и парторганов, и прочее. Но
ответьте мне: разве советские учреждения культуры, откуда выскочили рвущиеся к власти мелкокалиберные <?демократы>, не находились под
эгидой этих структур? Такова была страна. И примечательно, что самые отвязные <?демократы>, с пеной у рта лаявшие на Союз, были те,
кто ещё недавно входил в его руководящие образования, не без выгодной пользы для себя: Евтушенко, Коротич, Бакланов, Приставкин,
Борщаговский, Гранин. Они пылали злобой, мнимо вопия о согласии, с жёсткостью расправляясь с писателями, сторонниками русских
национальных ценностей. Союз писателей СССР был отдан нуворишам на растерзание. Он славился и тем, что осуществлял мощную социальную
защиту писателей: клиника, больница, дома творчества, построенные на отчисления от гонораров, и вот эти деньги новоявленные дельцы
пожирали ненасытно, превращали их в объекты своей наживы и коррумпирования.
Что же произошло в дальнейшем? Союз писателей не исчез. Он в неблагоприятных условиях утратил рычаги социального воздействия на
жизнь писателей, переродился, переплавился в Международное сообщество писательских союзов СНГ. МСПС взял на себя благородную роль
воссоздания единства разнонациональных литератур. Он - один из последних скреп нашей братской духовности. Вроде бы жить да
радоваться. Ан нет! Те же самые персонажи из начала 90-х годов, так называемые демократы вновь трясут кулачками, вновь изрыгают
требования к МСПС, вновь пытаются что-то урвать от его плоти. Но если исторически глянуть на их непомерные амбиции, признаем, что
это люди вчерашнего дня. Союз писателей СССР был важным звеном советской культуры.
Жизнь моя во многом вдохновлялась его высокими помыслами. Международное сообщество - его достойный наследник, явление русской
сплачивающей культуры. И я, уже подводя итоги жизни, обнаруживаю в нём черты моей юности, молодости, зрелости. Я убеждён, что МСПС
будет крепнуть. Порукой тому - самобытная, нестандартная энергия его нынешних руководителей Михалкова, Ларионова, Бондарева.
Константин ВАНШЕНКИН, поэт, член СП СССР с 1951 года:
- Фактически существовали две основополагающие структуры Союза писателей СССР: это Литературный фонд и писательский Клуб (позднее -
ЦДЛ).
Следует напомнить, что благородный Литфонд был создан не советской властью, как думают некоторые, а самими литераторами ещё в XIX
веке, а Клуб с его недорогим рестораном являлся одним из главных мест и способов писательского общения.
Да и все мероприятия Союза (собрания, пленумы, съезды) представляли для меня именно такой, отнюдь не заседательский интерес, ибо
служили инструментом знакомств и встреч с коллегами. Сам СП СССР, пока он ещё, как всё в стране, не расползся бюрократически,
находился в единственном числе, не было никаких российских и московских союзов, - и это никому не мешало: молодых замечали и в
центре, и в провинции.
Я был принят сразу в члены Союза в 1951 году, тогда существовал ещё институт кандидатов, позднее упразднённый, - иные числились в
нём десятилетиями.
Олег ХЛЕБНИКОВ, поэт, член СП СССР с 1978 года:
- Не боюсь быть ретроградом, считаю, что в литературе должна быть субординация. Всё должно даваться трудом и опытом. В этом смысле
Союз писателей, хотя он был, безусловно, идеологическим министерством, давал некую субординацию, с которой можно было
взаимодействовать - например, отрицать. Она была во многом, конечно, ложной, но за счёт того, что она существовала, возникала иная
альтернативная субординация, которую частично выстраивал Союз писателей. В этом, безусловно, была польза для литературы в целом,
потому что всякая структура лучше, чем бесформенность. Любая структура содержит в себе энергетику, которая разряжается в творческом
процессе. При этом функция Союза писателей как организации была двоякой: с одной стороны, она следила за писателями, что плохо, -
идеологический надзор, с другой стороны, участвовала, между прочим, в бытовой жизни: Литфонд - организация достаточно слитная с СП,
например, помогал одиноким писателям, нуждающимся. Тот же Центральный дом литераторов, те же дома творчества были писательскими
клубами, они держались за счёт единого Союза писателей, и, конечно, давали если не ощущение единства, то цеха, в котором можно было
что-то отрицать, что-то поддерживать.
Не могу не вспомнить мои первые шаги в литературу. Я тогда жил в Ижевске, меня приметили Олег Шестинский, поэт, секретарь СП по
работе с молодыми писателями, поэт-фронтовик Марк Соболь. Благодаря его рекомендации была издана моя первая книжка стихов (в мои-то
21 год!). Незабываемы творческие семинары и совещания молодых писателей (очень были полезны), поездки по стране и за рубеж. Первой
была Болгария, в 1982 году. Там я, правда, своевольничал: рассказывал анекдоты о Брежневе, который в это время умирал. По приезде в
Москву меня вызвал секретарь СП Юрий Петрович Воронов, показал соответствующую бумажку-донос. Правда, пожурил и отпустил с миром.
Так что и в руководстве этой организации были люди достойные, интересные и талантливые. Словом, Союз писателей был своеобразным
координатором нашего писательского сообщества. Этого сегодня так не хватает!
Виктор БОКОВ, поэт, член СП СССР с 1941 года:
- Союз - это всё. Ведь жизнь наша была полнокровно связана с этой организацией. Любая серьёзная деятельность должна иметь защиту,
располагать средствами, теми же домами творчества, организовывать поездки по своей стране и за границу. Лично мне они были нужны: я
многое увидел, многому научился и многое понял. Мы были его дети, так сказать, работники, его идейные сотрудники. У меня конфликтов
в СП не было ни с кем. Они занимались своим делом, мы, писатели, - своим. СП руководил огромным коллективом писателей. Что же
касается творческого отношения, то это дело каждого из нас. Я не выполнял волю СП. Да это было бессмысленно. Мне дан какой-то дар, и
работаю только с этим даром. Когда не стало Союза, это было плохо. Другое дело, были писатели богатые - за счёт огромных тиражей
своих книг и переизданий. У меня же никаких богатств не было. Единственное моё богатство - это мой талант, моё умение работать,
которое длилось долго, и я не знал кризиса. Это тоже благодаря наличию Союза, потому что кто, как не Союз писателей со своим
Литфондом защищал нас в трудных условиях!
Сергей ОСТРОВОЙ, поэт, член СП СССР с 1941 года:
- Без Союза писателей человек был бы сиротой, очень трудно, формально даже, существовать, не будучи членом Союза. Ведь он нигде не
работает, ни в каких организациях не состоит, а требует какого-то участия. На самом деле Союз писателей - это не только легализация,
но и ощущение того, что рядом с тобой есть люди, которым можно, во-первых, верить. Меня в Союз принимали Фадеев, Вишневский,
Павленко, Лавренёв (это кого я запомнил). Причём допрос был с пристрастием, не просто так: вякнул какие-то стишки, тебя приняли или
не приняли. Серьёзный разговор был: о жизни, о литературе. Поэтому я запомнил приём в Союз навсегда, хотя и прошло с тех пор 60 с
лишним лет. Я встречался с людьми, которые были заняты таким же делом, как и ты. Тебя могли похвалить, поругать, а без Союза - как
без соседнего плеча, на которое можно опереться. Сегодня писатели разобщены - это разболтанность. А там, во-первых, была внутренняя
дисциплина, не держимордная, не палочная. Потому, что Фадееву врать нельзя было. Он всё насквозь видел. Я влюблён в этого человека
до сих пор. Он для меня образец жизни. Я горжусь тем, что во время войны получил от него на фронте в действующую армию письмо.
Игорь ВОЛГИН, литературовед, член СП СССР с 1969 года:
- Вступил я в <?Большой Союз>, как тогда о нём говорили, в 1969 году. У меня о нём воспоминание отчасти ностальгическое. Но не
потому, что он был подобен лицейскому братству (особого братства там не наблюдалось), а скорее в силу того, что он давал иллюзию
некоторой гражданской защищённости. Конечно, по сравнению с простым советским писателем, скажем, простой римский гражданин должен
был чувствовать себя куда увереннее: его можно было убить (по суду), но нельзя было высечь. Писателей, случалось, публично секли:
порой, правда, за пьянку. Но на уровне, например, творческого объединения (не говорю о Секретариате!) делать общественные пакости
было не так повадно. Могли ведь и не подать руки. Как организация идеологическая (разумеется, не во времена Зощенко, а в позднейшую
свою эпоху) СП особенно не досаждал: позволительно было всё это тихо игнорировать. Вообще, несмотря на традиционную бюрократическую
структуру, это был неплохой профсоюз. Писательские начальники обязаны были ведать (и ведали из регулярных поликлинических сводок),
когда, например, ты серьёзно заболевал и ложился в больницу. Когда ты, не дай бог, умирал, тебя - независимо от ранга - могли
пристойно похоронить. Для человека (не обязательно писателя) это довольно важно. Спрашивается: кому всё это мешало? Союз писателей
развалили столь же корыстно, как и страну, - приватизировали по частям. Что ж: <?Ты царь. Живи один. Дорогою свободной:> и т.д.
Правда, даже на этой замечательной дороге можно встретить разбойника.