Познер. Как всегда пытается слегка манипулировать и одновременно соблюдать маску сдержанности. Например: «…задачи формирования некоей мировоззренческой точки, с которой мы могли бы смотреть на мир с позиции российского гражданина. Вот что это за точка? Может, быть, ли она быть общей у всех? Вроде, мы это проходили в советское время - как раз она была общей у всех, точка зрения "советского гражданина"». Иными словами, манипуляция стереотипом «мы это уже проходили». Познер забывает здесь упомянуть о том, что и во Франции, и в Германии, и в США, у всех народов есть «общая мировоззренческая точка» и совершает подмену тезиса – путает мировоззрение с политическим его аспектом. Попытка подмены понятий выразилась и в том, что распад СССР Познер назвал счастьем, а не катастрофой, как всегда, отослав собеседников к безличному авторитету «многие считают, что….». Речь в данном случае не шла о моральной оценке. Далее Познер обратился к вопросу о моральной оценке «минусов» истории и сказал, что нужно учиться у немцев, дескать, они их изучают, «выпячивая эти минусы». Но ведь Германия потерпела поражение во Второй мировой. Отличие этой войны от той, которую потерпело СССР, в том, что последняя не закончена. Еще не было «русского Нюрнберга». При этом Познер подчеркивает, что на его стороне истина, в странных и интересных аналогиях: «Но хочу одну вещь все-таки сказать. Если маленькому ребенку не рассказывают о том, что бабушка, вообще говоря, зарезала дедушку, а на самом деле она была очень хорошая, а потом он вырастет и узнает, что на самом деле эта бабушка зарезала дедушку, а ему врали все время, пока он был маленький, тут возникает - что у него в голове будет происходить, у этого ребенка?». А что будет если малолетнему ребенку рассказать, что его бабушка зарезала дедушку Познер представляет себе? По видимому, нет. Но цинизм состоит в том, что Познер представляет себе русский народ как малолетних детей, которых можно обманывать и говорить правду – то есть выступает с позиций даже не морального, а экзистенциального судьи. Завершил Познер передачу тем, что посетовал, что Берию изображают реформатором, а не палачом, а Жукова – соучастником в убийстве Берии. «Вот если так будет преподаваться история, я вам прямо скажу, что мало что из этого получится.». Общее впечатление – ведущий на этот раз меньше говорил и больше слушал. Но при этом – манипулировал по-прежнему.
Сванидзе. Этот телеведущий и историк как всегда оценивал историю с точки зрения «гражданской ответственности». Он также оказался поклонником «правды факта». «Россия проиграла ХХ век. Это правда. Это правда». Да, возможно, можно оценивать это как проигрыш. Только Россия проиграла не ХХ век, а его КОНЕЦ. То есть проигрыш России именно в том, что Познер и Сванидзе стали телекомментаторами, Ельцин и Собчак – властителями, а историками – В. Резун и Б. Соколов. Сванидзе в очередной раз заклеймил патриотизм, считая что патриотизм –«состоит вовсе не в том, чтобы всем гордиться - чтобы смотреть на себя в зеркало и гордиться: до чего же я классный! Всегда, и с утра пораньше, и с бодуна, и вечером, перед сном - "я всегда замечательный, я всегда так хорош собой, я горжусь", это мой персональный патриотизм, и так же относиться к стране - смотреть на себя, смотреть на свою географическую карту, читать любой учебник истории и говорить: "Ну, как же здорово! Ну, как же все хорошо! Ну, как же у меня светло на душе!". Вот, на мой взгляд, нужно отдать себе отчет в том, что патриотизм - это не только гордость и даже не только желание и готовность защищать свою Родину, что, несомненно, одна из основных составляющих...ВЕДУЩИЙ: Ну, а что? Николай СВАНИДЗЕ: Но это гражданская ответственность.». На этом можно было бы и закончить излагать его позицию. Это позиция человека, который манипулирует, ибо патриот – это тот кто ЛЮБИТ свою Родину и желает ей ДОБРА, а не приносит ее в жертву идолам «гражданской ответственности». Тем более, что далее, Н. Сванидзе просто отрицает очевидные факты, говоря о том, что «режим проиграл, а не страна» и противоречит себе же. Выше он говорил, что страна проиграла ХХ век, теперь, что «режим». Далее идет вовсе абсурд – «страна не пала, страна живет, слава Богу, а режим пал.». Как же живет? СССР больше нет, страна под названием СССР больше не живет. Есть Россия, преемница СССР, так и та «на ладан дышит». Но и это не все. Н. Сванидзе выступает в качестве эксперта по афганской войне, говоря о том, что «нас туда никто не звал» и что «крупнейшие международные эксперты тогда были против» (имея в виду Примакова и Арбатова), но этим он просто демонстрирует еще одну манипуляцию сознанием (ссылка на «общеизвестного эксперта», на авторитет). Таким образом, Н. Сванидзе также подвергал слушателей манипуляции сознанием.
Леонид Поляков. Этот политолог и философ в принципе фиксировал проблему несовместимости разных частей мировоззрения народа, называл сложившуюся в умах ситуацию «кашей». Тем не менее, отказ от коммунистического мировоззрения, он называет «добровольным выбором народа», хотя всем известен результат выбора народа – референдум, согласно которому народ проголосовал ЗА сохранение СССР. Мне также понравился «здоровый исторический позитивизм» в отношениях морали и истории, каким его видит Поляков. Он хотел бы избавить историю от морализаторства, от моральных оценок. После засилья некомпетентных моральных оценок в исторической науке – это прогресс. Однако, несмотря на то, что в исторической науке надо учитывать настоящее и будущее, все же моральных оценок в преподавании истории не избежать, как и не избежать субъективизма в подходе к ним. Все, что может здесь сделать учитель – это открыто обозначить свою моральную позицию и критерий моральной оценки событий (чтобы не делаться манипулятором чужим сознанием). Что мне не понравилось в позиции Полякова – это сверхоптимизм по отношению к доступности источников «любому школьнику». Ведь источники разные бывают, а сейчас столько манипуляторов от исторической науки или просто людей с суженным сознанием…
В. Третьяков. Сдержанный, уверенный в себе консервативный либерал. Он четко определил проблему, которая стоит перед преподавателем истории: в обществе идет «холодная гражданская война», не решен вопрос о власти и собственности. Причем В. Третьяков отметил, что есть две версии истории «красная» и «белая». Но сам он путается (или намеренно путает) слушателей, утверждая , что, во-первых, красные - это «сторонники большевиков», «Советского Союза», во-вторых, что «белые» – это сторонники «прежнего царского режима. Если уж говорить о версиях, то в России в преподавании истории доминируют две версии ее преподавания: первая, это советский вульгарный марксизм, оставшийся от СССР и советской системы и трасформировавшийся в «советский державный марксизм». Его преподают старые преподаватели в Вузах и школах, а также некоторые молодые, от них научившиеся. И есть новая парадигма преподавания, то есть, неолиберальная версия русской истории в ее вульгарном варианте. Там, в этой версии, действительно, «белые» – сторонники царского режима, частная собственность есть благо, а большевики – кровавые убийцы. Парадокс состоит в том, что «красная версия» преподавания все больше сдвигается на деле к левому евразийству, порывая с марксизмом, а «неолиберальная» версия стоит на распутье между «белым консервативным либерализмом» (исповедуемым Третьяковым) и прямым буржуазно-элитарным неолиберализмом, который исповедует Сванидзе, Познер. Похоже сдвиг идет при Путине именно в сторону первого, худшего варианта, когда либерализм будет мимикрировать под державность, патриотизм, чтобы выжить. С другой стороны тем самым, вторая парадигма и первая значительно сблизяться и «каша в мозгах» немного уменьшится. В таких условиях, кстати, и возникает неразбериха в преподавании. Но В. Третьяков отвергает цензуру государства в этой области, ясно и недвусмысленно, т.к. боится возврата к советским временам. При этом он против и свободного и вольного обращения СМИ с историей России, дилетантизма, когда «журналисты пишут историю России». Также Третьяков против внушения детям безысходности, навязывания им взгляда на историю страны как на череду ошибок и преступлений.
А. Ципко. Антикоммунист и морализирующий над историей «псевдоконсерватор». По сути он либеральный консерватор, что доказывает весь его дискурс. Но ему в этой дискуссии надо быть благодарным, он допускал меньше манипуляции сознанием и говорил откровенно то, что думает. Он сразу заявил, что надо уметь совмещать патриотизм с чувством исторической правды и выдал следуюший пассаж: «Потому что ясности нет не только у людей, не только в СМИ. К сожалению, нет ясности у политиков. Нет понимания, где мы находимся, что мы совершили. Нет понимания того, что после 1991 года мы совершили антибольшевистскую контрреволюцию, по логике, антикоммунистическую... Антикоммунистическую революцию. Тогда надо понимать, с чем мы жили раньше, чем мы живем сегодня. Абсолютно с вами не согласен, что нам гражданские права, ценности человека кто-то навязал. Виталий, белые не воевали, Деникин, и Врангель не воевали за монархию, надо знать это. Белые - они воевали именно за гражданские права, за Учредительное собрание, за права собственности, за все основополагающие ценности европейской (тогда называлось - христьянской) цивилизации. Надо понимать, что если мы совершили антикоммунистическую революцию, мы отказались от идеи революционной морали, классовой морали. Вы можете ругать Горбачева, - перешли к общечеловеческой, тогда и он понимал это, христианской морали, мы отказались от идеи революционного права, то есть от идеи коллективной ответственности.». Этим все было сказано. Белые воевали не за монархию, а за право частной собственности, гражданские и политические права, за ценности ЕВРОПЕЙСКОЙ цивилизации. И теперь Горбачев избавил нас от старой морали и мы перешли к общечеловеческой морали, отказавшись от идеи коллективной ответственности. Каждый сам за себя – я больше за ближнего не отвечаю. Если ближний совершил преступление, а я на него его толкнул, то «разве я сторож брату своему?». Это и есть развернутая неолиберальная программа по демонтажу народа. Посмотрите как активно Ципко протестует против традиционной морали: «Наша советская история во многом воспроизводила идею коллективной ответственности, которую применил потом Гитлер. Мы - да, мои дорогие, - идею ответственности класса, ответственности народа. Когда людей убивали только за то, что они принадлежат классу или принадлежат, там, к кулакам. А у Гитлера - этноса. Вот только разница! И, кстати, я готов поспорить с нашим президентом. Да, много было страшного в разных историях, но американцы бомбили другие народы. Мы - уникальная страна в истории европейской цивилизации, мы уничтожали свой народ.» Таким образом, коллективная ответственность, когда, чтобы спасти народ, надо уничтожить его врагов и уничтожает их сам народ – это аморально. А вот бомбить другие народы – это морально, они же дикарей бомбят, далеких от «христианской цивилизации». А с Гитлером очередной раз сравнил советских людей, его победивших. Важно также, что Ципко признал отличие «освобождения от системы» и «освобождения от СССР», правда, не объяснив, в чем оно заключается. Также Ципко отстаивал с пеной у рта право морализировать над историей, воспитывать народ на примерах морали. Однако, это право он явно присвоил себе.
В. Ерофеев. «Культурный либерал». Изящно любит поговорить о разных культурных феноменах. В этой дискуссии выступил на стороне А. Ципко, только немного с другой стороны. Если А. Ципко отстаивал право свое морализировать над историей, то В. Ерофеев прямо объявил, что надо решительно отречься от своего прошлого, от СССР и не считает его распад катастрофой: «Почему это катастрофа? Это освобождение страны было от этого прошлого…мы теперь, наша страна является страной, которая не тащит на себе груз прошлого». В. Ерофеев аргументировал эту позицию тем, что если мы отречемся от прошлого, у нас не будет конфликтов с нашими соседями, с Прибалтикой, Казахстаном. Он также выступил против Голованова и Полякова, заявив, что его они пугают и сославшись на то, что «один говорит, что нам импортировали демократию и права человека. Что находится тогда в голове этого человека? Это значит, что, оказывается, русский народ изначально не имел ни Новгородского вече, и у нас не было великой русской культуры, которая защищала все эти права человека и демократические ценности? То есть, мы вообще всю русскую культуру положили на алтарь этих ценностей? И вдруг мне учитель... Простите, доктор наук говорит, что это импортированные ценности. Так как может такой человек писать книгу?». Кстати, очень точный оборот речи у В. Ерофеева, неолибералы действительно положили всю нашу культуру на заклание на алтаре «демократических ценностей». Что же касается Новгородского вече, то если не идеализировать его образ, никакой демократии там не окажется, обыкновенная аристократическая республика, наподобие Венеции с перманентными гражданскими неурядицами, вольности которой закончились, когда новгородцы, подстрекаемые боярами на вече задумали «передаться ляхам и шведам», чем идти «под высокую руку» государя Московского, Ивана III. Просто В. Ерофеев не может отличить демократии от республики, что характерно. В конце Ерофеев привычно заклеймил оппонентов «тоталитаристами» и сказал прямо: «Если человек, который считает, что эти ценности импортированы, здесь война в Афганистане - это судьбоносная, нужная для государства война, так, может быть, мы просто поменяем человека и дадим другому написать историю, который верит в демократические ценности и в моральные, и готов судить?». То есть, давайте «мы», назначим человека, который считает, как нам выгодно и он будет для нас писать учебники. Самораспад либерализма в лице одного Ерофеева - налицо.
В. Голованов. Его было искренне жаль. На этом «междусобойном» празднике неолибералов у Познера он оказался вполне чуждым всей компании. Его пригласили явно из вежливости. Его мысли насчет того, что государство должно контролировать процесс воспитания, что надо охранять русскую культуру и историю как ценность, что в учебниках оценки должны быть сбалансированными, что сейчас идет массированное разрушение «браконьерами» русской истории и культуры вызвали откровенную ненависть и упреки в тоталитаризме со стороны одних и иронические поправки с пренебрежением со стороны вторых. Его позиция – это позиция патриота, человека, который любит страну и историю, но он оказался рядом в одной студии с теми, что испытывал радость от разрушения СССР, кто испытывает некоторый плохо скрытый пиетет к Власову и к демократическим ценностям одновременно.