Информация для диктатуры демократии (есть ссылка на С. Г.) (*+)
Информация для диктатуры демократии Всеволод Жаков
Дата публикации: 16 Июня 2003
…оглупление в дурмане "массовой культуры" и в тисках бюрократизированного догматизма; распространение массовых мифов, бросающих целые народы и континенты во власть жестоких и коварных демагогов; гибель и вырождение от непредвидимых результатов быстрых изменений условий существования на планете.
А.Д. Сахаров, "Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании интеллектуальной свободе", 1968.
Украденное счастье
В процессе своего становления и развития западная демократия, ревностно относясь к защите гражданских свобод, тем не менее? не сумела выработать механизмов защиты одного из фундаментальных прав личности. Преступления, касающиеся физической безопасности или частной собственности членов общества в демократических странах рассматриваются как наиболее тяжкие; но в то же самое время, массированное вторжение в духовный мир человека и формирование определенных моделей поведения с целью получения той или иной формы прибыли непредосудительны не только с точки зрения закона, но все чаще - и с точки зрения морали. И если гражданские свободы демократического государства есть необходимые инструменты обретения счастья, то манипулирование человеческими побуждениями противоречит устремлениям демократии в самой их основе, лишая смысла понятие свободы мышления. Грань, за которой информирование превращается в промывание мозгов расплывчата и субъективна. Каждый из нас так или иначе становится объектом манипуляции со стороны коллег, супругов, детей, друзей или просто встречных-поперечных. Равно как и каждый из нас, намеренно или исподволь, порою пытается использовать окружающих нас людей в своих целях без их на то желания. Строго говоря, воспитание детей до определенного возраста на все сто процентов и есть манипулирование детским разумом. Явления эти стары и обыденны; и тем не менее, должны были сформироваться средства по-настоящему массовой информации, для того чтобы искусство владения умами обратилось в технологичный промысел и чтобы экономические и политические эффекты СМИ стали сказываться в масштабах государств.
Экономические эффекты
"Реклама - двигатель прогресса", произносим мы прежде, чем успеваем задуматься о смысловой ценности этой фразы. И если говорить о служении прогрессу, я бы хотел обратить внимание на два существенных момента. Во-первых, с точки зрения производителя большая медийная реклама переводит конкуренцию из плоскости совершенствования продукта в плоскость совершенствования методов его "впаривания" потребителю. Во всяком случае, в отсутствие единых стандартов качества и каких-либо обязательств соответствия этим стандартам (а они, как правило, отсутствуют) именно это и происходит. Причем, в первую очередь в этой борьбе страдает именно малый бизнес, не имеющий возможности ведения дорогостоящих рекламных кампаний. Во-вторых, с точки зрения потребителя реклама отнюдь не является безобидным средством. Когда говорится об экономической эффективности рекламы, имеется в виду эффективность с точки зрения частных интересов; общественные же эффекты того же самого действия остаются за кадром. Объективная оценка общественных эффектов вообще гораздо более сложна и дорогостояща, нежели оценка эффектов с точки зрения частной инициативы. Скажем, для того чтобы оценить доходность некоего промышленного предприятия, достаточно проследить его финансовый цикл. Но для того, чтобы получить представление о всей полноте эффектов воздействия того же предприятия на окружающую среду и, в конечном итоге, на здоровье конкретной популяции людей, необходимы немалые средства, неопределенные временные затраты, и даже после этого результаты будут лишь условно достоверными. При этом сложности объективизации общественных эффектов отнюдь не означают отсутствия таких эффектов. Аналогичным образом, к примеру, массированная реклама молодежных товаров отзывается серьезными искажениями когнитивной сферы молодых людей. Эффект этот чрезвычайно силен (особенно в свете представлений о "постиндустриальном обществе"), однако распылен во времени и трудноизмерим. Помноженная на тысячные и миллионные аудитории (а лишь в таких пропорциях и имеет смысл медийная реклама), суммарная рассеянная стоимость коммерческой инициативы вполне может перевесить реальную ценность субъекта экономической деятельности с точки зрения общности людей.
Политические эффекты
Разрыв в позициях общественного мнения в США и Европе по отношению к войне в Ираке тем более интересен, что культурно-ценностная гомологичность этих регионов всегда оставалась достаточно высокой. Очевидно, существуют какие-то переменные, обуславливающие это явление. Среди прочих, к этому может иметь отношение и структура средств массовой информации в США. По данным Columbia Journalism Review, 90% всех средств массовой информации в США принадлежит шести корпорациям: Viacom, AOL-Time-Warner, Disney, General Electric, Ruppert Murdock's News Corporation и Bertelsmann. В собственности этих (исключительно прибыльных) компаний находятся все те, от кого Америка черпает свои знания о происходящем на белом свете - CNN, FOX, ABC, NBC, CBS, ESPN. Информационные владения шести упомянутых компаний простираются и за пределы Соединенных Штатов - к примеру, британская Skynews, известная читателю по репортажам из Ирака, принадлежит новостной корпорации Рупперта Мердока. Досуг рядовых граждан в массе своей находится в тех же надежных руках: Warner Brothers, Paramount Pictures, MTV, Blockbuster и многие другие принадлежат все к тем же шести корпорациям (1). В то же время информационный рынок США является одним из самых закрытых: еще в 30-х годах был принят закон, ограничивающий долю иностранного капитала в американских СМИ, если не ошибаюсь, двадцатью пятью процентами. Не стоят на месте и формальные пределы допустимой монополизации СМИ. Второго июня 2003 года FCC - Federal Communication Commission (в чьем ведении находится регулирование основных параметров медийного бизнеса в США) рассмотрела вопрос о дальнейшем снятии ограничений на концентрацию СМИ в руках одного юридического лица. Как и предсказывалось, решения были приняты. Говоря о войне в Ираке картину дополняет вновь созданный механизм приписки журналистов к военным подразделениям. На деле речь идет о жестком контроле репортеров специально выделенными для этого офицерами, отвечающими за информационное обеспечение, этаких политруков. Стоит ли после этого удивляться, что освещение событий в Ираке выглядело столь однобоко? Сужение спектра репрезентируемых мнений касается не только международных тем. Весьма печально выглядит судьба так называемого общественного вещания, традиционно ориентировавшегося на проблематику локальных сообществ (communities, как их называют в США). Реальное публичное телевидение едва ли не исчезло с американских экранов. Статистические исследования, касающиеся "начинки" новостных телепрограмм, из года в год констатируют укорочение "некриминальных" информационных сегментов (сегодня речь идет, кажется, о 12-15 секундах на сюжет) и неуклонное снижение доли некриминальных локальных новостей по отношению к другим темам. Что касается радиовещания, большинство штатов давно потеряли свои некоммерческие станции, а более крупные объединения (такие, как NPR, National Public Radio) испытывают серьезные финансовые сложности. ** *
Таким образом можно сказать, что рядовой житель США с 90%-й вероятностью получает информацию из шести источников, которые к тому же, как показывает практика, по какой-то причине не склонны противоречить друг другу. Как следствие, снижение числа независимых источников информации значительно упрощает применение PR-методик, повышает пластичность общества. По сути, та роль, которую должно выполнять в демократическом государстве гражданское общество, постепенно переходит в распоряжение СМИ. Вероятно, у читателя может сложиться впечатление, что я намекаю на существование некоего масонского заговора? Лучше бы это было так. Но боюсь, что конгломерация СМИ и профанация концепции гражданского общества есть устойчивое равновесие, к которому стремится политико-экономическая модель, воздвигаемая в США на протяжении последних лет ста. В самом предназначении СМИ заложено их стремление "в пределе" под крыло большого бизнеса. Стандартизированное массовое информирование бессмысленно с точки зрения потребностей общества. Спектр информации, необходимый всем, - исключительно узок и включает в себя разве что экстремальные ситуации, катаклизмы и т.п. Корпоративный интерес к СМИ может быть оправдан лишь при условии эффективного возврата инвестиций. Именно в этом логическом пункте отсутствие определений нравственности массового влияния создает огромные возможности для извлечения прибыли. Комплиментарность средств массовой информации и бизнеса, ориентированного на частный интерес вне регулирования обществом, превращает это общество в ресурс удовлетворения частных интересов.
Грань
Симптомы манипулирования описуемы и просты. Достаточно просты, чтобы "антипропаганде" можно было бы учить детей в школе, классе этак в пятом-седьмом, благо жизнь изобилует материалами для практических занятий. Собственно говоря, именно с этой "прививки", основывающейся на осведомленности о признаках промывания мозгов, и нужно в сегодняшних условиях начинать строительство гражданского общества. В чем же состоит различие между информационной политикой и пропагандой2, public relations и черным PR - где та грань, за которой мы интуитивно ощущаем злонамеренность действия? Для описания технической стороны дела я позволю себе воспользоваться цитатой из книги С.Г.Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием". Сергей Георгиевич в этом отрывке, в свою очередь, обращается к размышлениям Владимира Михайловича Бехтерева из книги "Внушение и его роль в общественной жизни" (1903 г.):
"...У Бехтерева внушение уже прямо связывается с манипуляцией сознанием, поскольку представляет собой "вторжение [в сознание] посторонней идеи без прямого и непосредственного участия в этом акте "Я" субъекта". В этом принципиальное отличие внушения от убеждения. Производится ли внушение словами или другими знаками, "везде оно влияет не путем логического убеждения, а непосредственно воздействует на психическую сферу без соответствующей переработки, благодаря чему происходит настоящее прививание идеи, чувства, эмоции или того или иного психофизического состояния...". От классического внушения до использования неполноценной логики и ограничения/искажения входных данных - замещение или искажение субъективных логических умозаключений - таков первый признак манипулирования. Мы не сможем обойтись и без другого важного критерия - нравственной оценки цели внешнего вмешательства. И наконец, системность манипулирования подчеркивается массовостью внешнего влияния. Совокупное проявление трех этих признаков может служить качественным тестом, указывающим на присутствие массированного "промывания мозгов".
Альтернатива СМИ
Конечно же, формальные рамки и критерии не устоят перед изощренностью жизни. Обман, чем по сути своей и является манипулирование, растворился в нашей повседневности, и борьба с ним законотворчески будет означать открытие новой охоты на ведьм. Во все времена формальные законы стремились приблизиться к нормам морали, но никогда их не достигали, и на то есть свой резон. Вот только беда в том, что влияние законов морали сегодня несопоставимо с масштабами влияния СМИ. И факт отсутствия технических способов формирования обществом собственных суждений подводит нас к порочному кругу, в котором в качестве площадки для формулирования общественных интересов предлагаются все те же СМИ - как метод не имеющие ничего общего с общественными интересами. Мои рассуждения покажутся ненужной схоластикой коль скоро уважаемый читатель пребывает в убеждении, что альтернатив средствам массовой информации как среде для отработки коллективных интересов не существует. Да так ли это? Защита общественных интересов начинается с их формулирования и последующей консолидации, что невозможно без послойного взаимодействия участников. Продуктами взаимодействия являются расширение доступа к разнообразию точек зрения, их анализ, консолидация и последующая репрезентация. Технологически сетевые приложения способны обеспечить трансляцию не только вышеназванных, но и гораздо более сложных принципов в формальные логические правила. И хотя до сих пор не было найдено удачного равновесия между эффективностью информационных потоков и хаосом, порождаемым доступностью ввода информации в сети, - но означает ли это, что такое равновесие недостижимо? Референсные связи, являющиеся самыми мощными реально действующими информационными маркерами в обществе, - худо-бедно реализованы в коммерческих сетевых приложениях, но остаются совершенно невостребованными в общественно-политической тематике. Возможности консолидации мнений распространяются лишь на статические и, как правило, вымученные проблемные вопросы держателей веб-ресурсов. Выбор вопросов для он-лайн пресс-конференций зиждется на стоическом труде людей за кадром - никому неизвестных распорядителей, чьи предпочтения неподсудны всем тем, кто потратил время на формулирование вопросов. Что уж тут говорить о всенародных "разговорах с президентом", поглотивших несметные средства, но в степени своей эффективности действительно тянущие разве что на PR-акцию. ** * Превратится ли страна - угрохавшая ни к чему не приравниваемые средства в образование и даже после двух десятилетий разрухи занимающая четвертое место в мире по уровню образованности населения, - превратится ли она в пушечное мясо для частных экономических интересов? Или найдет путь, отвечающий собственным представлениям о справедливости и эффективности? Сегодня ответ на этот вопрос прежде всего зависит от качества информационных схем, предлагаемых обществу.
Примечания
1 The Center for Public Integrity предоставляет открытый доступ к базе данных, содержащей сведения о принадлежности информационных ресурсов в США.
2 Из он-лайн интервью Сергея Ястржембского Газете.ру, октябрь 2002.
Вопрос: Существует ли, на ваш взгляд, этическая грань между информационной политикой и пропагандой? Случается ли вам переступать эту грань, и какого рода обстоятельства вы считали бы для этого достаточными? Предосудительна ли пропаганда с точки зрения международного права, и существует ли вообще общепринятое определение этого явления? Спасибо.// Всеволод
Ответ: Интересный вопрос. Думаю, по сути дела, информационная политика и пропаганда - плоды с одного и того же дерева. Термин "пропаганда" был затаскан и приобрел негативное звучание в период СССР - все, что предпринималось в информационной сфере, рассматривалось как пропаганда, и к тому же был создан механизм реализации этой пропаганды. Отличие сегодня - сейчас такого механизма нет, нет средств в тех объемах, в которых они выделялись в Советском Союзе. Хотя я говорю об этом с сожалением, потому что, когда совсем нет средств, информационную политику осуществить сложно. У нас свернута работа на зарубежье - а такая работа нужна, потому что многие наши соотечественники хотели бы получать телесигнал из России.
Буквально несколько месяцев назад стал поступать сигнал канала "Россия". Этого раньше не было, хотя ведущие страны мира осуществляют глобальное телевещание - это пропаганда и информационная политика. Пропаганда - это концентрированное выражение информационной политики, опирающееся на государственные ресурсы. Это линия, которую занимают США в отношении Ирака.
