"Тоже мне - бедные" (*+)
Диалог: БОГАТЫЕ БЕДНЫЕ
Выборный год вынуждает не только политиков, но и всю страну, так сказать,
определиться на местности: где мы находимся, сколько прошли вперед или
назад, лучше или хуже стала жизнь. В зависимости от этого и надо решать, что
делать дальше - шагать той же дорогой или искать другую.
Как выскажутся политики, легко предсказать заранее. Те, что у руля, станут
утверждать, что все у нас правильно, вот только надо еще малость потерпеть.
Те, что в оппозиции, будут кричать, что страна гибнет, вот-вот вообще
развалится и спасти ее можно одним путем - пустив их в сладкие министерские
кабинеты. И будут причитать: мы предупреждали, но нас не послушались, и в
результате мы имеем то, что имеем.
Предвыборная разноголосица заставляет нас с вами, от власти далеких, оценить
ситуацию - что же мы, собственно, имеем?
Возможно, самая острая проблема России - проблема бедности. Говорят, до 25%
нашего народа живут за чертой нищеты. Пугающая цифра! Вместе с тем
опубликованные недавно статистические данные выявили любопытный факт: каждая
четвертая бедная российская семья имеет собственную машину. Конечно, четыре
колеса еще не признак сытой жизни - и все же эти данные наводят на
размышления. Очень уж разные у нас бедняки!
Недавно я познакомился с симпатичной молодой семьей, обоим чуть за тридцать.
Снимают квартиру в престижном районе, ездят на не новом, но все же <?Форде>,
сына отдали в частную школу. При этом и муж, и жена по статистике -
безработные и неимущие, поскольку зарплаты у них вообще никакой. На что
живут? Не воруют и наркотиками не торгуют. Он - прораб, занимается ремонтом
квартир <?под ключ>. Работает качественно, берет по-божески, поэтому клиенты
передают его с рук на руки. Деньги тоже переходят из рук в руки. Можно
назвать эту семью бедной?
Сколько в стране таких семей? Никто не считал. Но точно, что много. Говорят,
нынче на руках у населения свыше ста миллиардов долларов - больше двух
бюджетов государства. У кого-то эти деньги лежат в кубышке, у кого-то
работают: люди покупают квартиры и машины, строят дома. И, кстати,
приобретают разные инструменты, позволяющие достойно зарабатывать: малый
бизнес, который грабят и давят чиновники, неплохо чувствует себя <?на уровне
травы>.
Понятие бедности сильно меняется в зависимости от времени и пространства.
Помню, когда я учился в школе, нам рассказывали про бедных американцев,
живущих в трущобах. Гораздо позже я узнал, что трущобы по-американски - это
многоквартирные дома, где на одного человека приходится меньше двадцати
метров площади. У нас в ту пору очередник должен был иметь меньше пяти
метров на человека - лишь тогда появлялся шанс лет через пятнадцать получить
квартиру в <?хрущебе>.
Я знаком со скромной шведской семьей. Муж, жена и четверо детей живут в
Гетеборге, в шестикомнатном доме с лужайкой. У мужа машина, жена ездит на
велосипеде. Из сочувствия к их бедности государство дает деньги на детей и
на коммунальные расходы. У нас в шестикомнатных домах живут <?новые русские>.
Бедные есть во всех странах. Есть и будут всегда. Потому что бедность -
понятие относительное. Бедные те, кто живет хуже богатых. И цель не в том,
чтобы ликвидировать бедность - боюсь, эта задача невыполнима, - нужно
стремиться, чтобы российские бедные семьи, как шведские и американские,
имели все необходимое для жизни. Пусть маленькая, но квартира. Пусть домик
на садовом участке, но дача. Пусть <?Ока>, но машина. Пусть не шикарная, но
здоровая еда.
Любопытно, что сегодня лишь малая часть россиян соглашаются признать себя
бедными - большинство людей, даже живущих весьма скромно, причисляют себя к
среднему классу. Это обнадеживает: люди, считающие себя средним классом, в
конце концов им и станут, потому что точно знают, к чему стремятся.
Лучше мы живем с каждым годом или хуже? Опыт убеждает - лучше. Статистика,
где она точна, говорит о том же: скажем, количество личных машин (а все они
стоят на учете в ГАИ, тут не схимичишь) за последние полтора десятилетия
выросло в несколько раз: сегодня в России 25 миллионов личных машин, то есть
каждая вторая семья на колесах. Резко выросло и количество жилья, хотя тут
статистика не поможет: налоговики подсчитали, что сейчас в стране 15
миллионов (!) нигде не зарегистрированных частных домов.
Тем важнее, думается, подсчитать число действительно бедных. Зачем это
нужно? Сегодня государство в силах тратить на борьбу с бедностью не так уж
много средств. И важно, чтобы они достались тем, кто не способен обеспечить
себя сам: одиноким старикам, многодетным семьям, инвалидам и тяжелобольным.
Когда предвыборные политики кричат во все горло, что полстраны голодает, это
может привести лишь к одному: кашу так размажут по столу, что и сытые, и
нищие лишь испачкают рукава.
Социологи, вплотную занятые проблемой бедности, полагают, что реально
неимущих в сегодняшней России 5 - 7 процентов. Помощь общества должна идти
именно им!
Помогать можно по-разному. В том числе и так: разрешив российским бедным
любые формы личного приработка. Когда пенсионер или инвалид столярничает или
слесарничает, когда многодетная мать подрабатывает вязанием, а деревенская
бабуля торгует на рынке своими или соседскими огурчиками, они освобождают
государство и общество от заботы о себе. И надо не корить их за незаконное
предпринимательство, а уважать за жизненную стойкость.
Сергей Антропов
