 | От | Sven |  |  |
| К | Sven |  |  |
| Дата | 26.01.2009 12:40:20 |  |  |
| Рубрики | 1941; |  |  |
Статья №1
ТАНКИСТЫ ИЗ ЛЕГЕНДЫ
Встреча с маршалом
Танк шел по Волоколамскому шоссе, занятому врагом. На броне танка алела пятиконечная звезда. Гусеницами, пулеметом и пушкой экипаж "тридцатьчетверки" сметал все на своем пути. Советский танк ворвался в Калинин, кишевший фашистскими солдатами и офицерами, пересек город с запада на восток.
Это было 17 октября 1941 года.
И вот 9 декабря 1966 года, спустя четверть века после великой битвы под Москвой и Калинином в числе многочисленных гостей, прибывших на торжества по случаю награждения нашей области орденом Ленина, был и танкист того самого экипажа, о котором все эти годы народ слагал легенды. В гости к калининцам прибыл Федор Иванович Литовченко, механик-водитель танка Т-34, который 17 октября 1941 года прорвался в тыл противника, прошел по Волоколамскому шоссе, сея страх и смерть в стане врага.
Танкист пришел в областной комитет партии, разыскал комнату, где Маршал Советского Союза Иван Степанович Конев беседовал с ветеранами Калининского фронта, строевым шагом подошел к прославленному полководцу, отрапортовал:
- Товарищ Маршал Советского Союза! Бывший старший сержант, механик-водитель танка Т-34, участник рейда танкистов по тылам противника прибыл на встречу ветеранов Калининского фронта.
Докладывает подполковник запаса инженер Литовченко.
Маршал и танкист обнялись, расцеловались. Долго вспоминали о тех, теперь уже далеких днях, когда решалась судьба Москвы, Родины. А потом они были участниками торжественного собрания, на котором член Политбюро, секретарь ЦК КПСС А. Н. Шелепин вручал области орден Ленина. Внимательно слушали ораторов, сердечно благодаривших партию и правительство за высокую оценку ратного и трудового подвига калининцев в годы Великой Отечественной войны, восхищались успехами мирного строительства, о которых рассказывали колхозники и рабочие.
А когда один из ораторов назвал имя Литовченко, сказал, что он находится здесь, в областном драматическом театре, зал дрогнул, потонул в громе аплодисментов. Федор Иванович встал, низко поклонился, крепко сжал ладони, тепло приветствуя рабочих, колхозников, бывших воинов Калининского фронта. По лицу его медленно побежала слеза.
На 41-м километре Волоколамского шоссе.
Воины Панфиловской дивизии покрыли себя неувядаемой славой под Москвой, на Волоколамском шоссе. Танкисты 21-й танковой бригады совершили героический подвиг под Калинином тоже на Волоколамском шоссе.
Эта малоизвестная страница мужества и отваги советских воинов, о которой время долго хранило молчание, более или менее полно раскрывается теперь благодаря кропотливым поискам комиссара бригады, ныне генерал-майора Андрея Авксентьевича Витрука, механика-водителя танка Федора Ивановича Литовченко и других, оставшихся в живых танкистов.
...Он сидит рядом с водителем редакционной "Волги", волнуется. Мы едем из города Калинина по Волоколамке, туда, откуда в октябре 1941 начался рейд танкистов по тылам противника.
На 41-м километре от Калинина выходим из машины. Первый снег припорошил шоссе, поля, шапками повис на елях.
- 25 лет прошло, - говорит Федор Иванович, - а кажется это вчера было. Такое, знаете, не забывается. Смерть рядом с танком шла.
Литовченко вспоминает, как двадцать первая танковая бригада 14 октября прибыла на Курский вокзал, как ее спешно перебросили на Октябрьскую магистраль. А 15 октября танкисты, разгрузившись на станциях Ново-Завидово и Решетникове, где в ту пору проходила разгранлиния 16-й армии генерала Рокоссовского и 30-й армии генерала Хоменко, уже вели свои машины по маршруту Ново-Завидово - Гаврилково - Доронино - Синцово. Приказ командования Западного фронта гласил:
"21-й танковой бришде, двигаясь в направлении Завидово - Гаврилково - Дорино, овладеть Тургиновом. В дальнейшем со сводным отрядом наступать в направлении Ильинское - Цвегково - Неготино с задачей - уничтожить группировку противника в районе Калинина".
Бригадная разведка доложила, что калининскую группировку немецко-фашистских войск питает Волоколамское шоссе, соседнее с Тургиновским. Здесь днем и ночью идут войска на Калинин. Командование бригады принимает решение: основным танковым подразделениям следовать на Большие Селища, Устиново, выйти на Волоколамское шоссе, прорвать оборону в районе села Пушкино. Далее двигаться в направлении Калинина, где нанести сокрушительный удар по противнику.
Ранним утром 17 октября бригада сосредоточилась в роще северо-западнее Тургинова.
- Наш танковый экипаж, - продолжает рассказ Ф.И. Литовченко, - был назначен в разведку. Вместе с нами шел танк командира первого взвода первой роты. Тылы бригады отстали, снабжение продовольствием прекратилось. Помню, забежал я в крестьянскую избу, встретил там старика, попросил его:
- Дедушка, сейчас мы идем в бой, будем освобождать город Калинин, нет ли чего-нибудь перекусить?
Больной старик осторожно спустился с печки, обнял меня.
- Милый мой сынок, видишь, село пустое, народ бежит от фашистов. В доме, кроме сухарей, ничего нет.
В танке, разделив поровну сухари, дожидаясь минуты наступления, мы долго вспоминали тургиновского деда. Страшная картина предстала перед нами. В прифронтовом селе остались лишь старики и старухи. По улицам бродили коровы, овцы, над селом стоял голодный рев скота.
Командир нашего танка старший сержант Горобец Степан Христофорович, обращаясь к экипажу - башенному стрелку , сержанту Коломийцу Григорию Ивановичу, стрелку-радисту Пастушину Ивану Ивановичу и ко мне, - сказал:
- Видите, ребята, что делают фашисты. Сейчас мы пойдем в неравный бой. И я верю, что каждый из нас до конца выполнит свой воинский долг.
Вскоре в шлемофонах танкистов прозвучала долгожданная команда: "Три! Три! Три!" Одновременно в воздух взвились три красные ракеты. Танки двинулись вперед, с ходу расстреливая застигнутого врасплох противника, тараня автомашины, мотоциклы, тягачи.
Наш танк и танк командира первого взвода шли в голове колонны. Задача - вести разведку, выявлять огневые точки противника. Но что это? Фашисты успевают опомниться, открывают огонь из противотанковых пушек. Снаряд, второй, третий... Прямое попадание в танк командира взвода. Машина подбита, медленно сползает в кювет.
Быстро ориентируемся, открываем ответный огонь. Нас поддерживают танковые экипажи, следующие за нами. И вот уже огневые точки противника подавлены, танк набирает скорость, идет вперед.
...Федор Иванович снова и снова обращается к карте, внимательно всматривается в перелески, поля.
- Да, вот здесь, на 41-м километре Волоколамского шоссе наши танкисты вступили в смертельный бой с врагом.
На Калинин
На исходном рубеже танкистов предупредили: артиллерийской поддержки не будет, прикрытия с воздуха тоже.
- Как видите, не всегда приходилось воевать по уствам и наставлениям. Мы хорошо понимали, что идем на риск, но другого выхода тогда не было.
Федор Иванович рассказывает о том, насколько сложной и тяжелой была обстановка в октябре 1941 года. Но никто из танкистов не дрогнул. Их вели в бой опытные офицеры. Танковым полком командовал майор Михаил Алексеевич Лукин, танковым батальоном - капитан Михаил Павлович Агибалов. Оба - участники сражения на Халхин-Голе, оба - Герои Советского Союза. А как задушевно и сердечно беседовали с танкистами комиссар бригады Андрей Авксентьевяч Витрук, политработники полка и батальона. В бой шли коммунисты и комсомольцы, смелые, волевые люди.
...Сорок первый километр позади. Наша "Волга" набирает скорость. Минуем лощинку, поднимаемся в гору. Литовченко вдруг замолкает, пристально смотрит вперед.
- Где же деревня? Здесь, за этой низинкой, была деревня. Опрятные домики, ивы, склонившиеся к дороге. Неужели ошибаюсь?
Но, деревни тут действительно нет. Зато в Прокофьеве все выясняется, становится на свое место. Нас встречают жители этой небольшой деревеньки. Узнав, кто приехал, рабочие совхоза "Пушкино", пожимают руку Федору Ивановичу, обнимают его, с восхищением, смотрят на танкиста из легенды, помогают воспроизвести картину боя 17 октября 1941 года.
- Четверо суток шли немцы по Волоколамскому шосеею И вдруг - наши танкисты... Как мы тогда обрадовались. А деревню ту, о которой вы рассказываете, сожгли фашисты. Люто мстили. Ох и месиво же было в Ефремове из фашистских машин.
Воспоминания Марии Купцовой дополняют Екатерина Каравашкина, другие жителя Прокофьева. Они рассказывают, как немцы бросали оружие, машины, бежали в лес, спасаясь от советских танков.
Первый таран экипаж Степана Горобца совершил в дерерне Ефремове. Первый таран - первый подвиг. Федор Литовченко вспоминает:
- Миновав лощинку, веду танк по шоссе к деревне. Возле каждого дома ивы. Их ветви сплелись, образовав зеленый тоннель. Дорога густо заставлена автомашинами, автобусами, тягачами. Объехать невозможно. Докладываю Горобцу, прошу разрешения с ходу таранить колонну. А на душе неспокойно: ведь это первый мой таран.
А командир танка уже сориентировался. По скоплению фашистов бьет пулемет, башенный стрелок Григорий Коломиец успевает выпустить осколочный снаряд. Фашисты бегут, прячутся за домами.
Бросаю тавк на немецкие машины, разбиваю их броней, давлю гусеницами. Вдруг танк как бы повисает в воздухе: гусеницы вращаются, а сцепления нет. Сдаю назад, чувствую, что танк поддается управлению, Снова идем вперед, снова тараним технику противника.
За околицей деревни Ефремово увеличиваю скорость. Надо спешить. Все мы хорошо понимаем, что в поединке с коварным врагом важны внезапность, отвага, молниеносная реакция.
...Шел и шел танк Горобца по Волоколамскому шоссе. Бежали навстречу русские версты. Стелилась земля калининская под гусеницами "тридцатьчетверки". После Ефремова - Прокофьево, Пушкино, Иванцево, Починок, Квакшино, Трояново... Все ближе и ближе большой город. Горобец, Литовченко, Коломиец, Пастушин видят, как в воздухе появляются вражеские самолеты. Они идут низко над шоссе, строем, по три в звене.
Литовченко увеличивает скорость. Сорок километров... пятьдесят... пятьдесят пять. Но самолеты почему-то пропускают головную машину. Бомбовой удар приходится по основной танковой колонне, растянувшейся на 8 - 10 километров.
- Я успел насчитать свыше 30 "юнкерсов". Болью сжалось сердце. Как бы сейчас кстати была поддержка нашей авиации. Но размышления прерывает командир танка Горобец. Он командует:
- Впереди мотоциклетное подразделение противника. Задача: уничтожить всех до единого. Отомстим за дерзкую вылазку фашистских летчиков.
Заработали пулемет, пушка. Горят мотоциклы, падают сраженные фашисты. То, что не успевает сделать огонь, довершают гусеницы танка.
...Наша "Волга" подъезжает к селу Лебедево. Федор Иванович просит остановить машину. Он беседует с жителями Лебедева и Напрудное, уточняет, что вот здесь, справа от дороги, находился немецкий аэродром.
- В тот час, - говорит он, - с аэродрома один за другим поднимались вражеские самолеты. Взлетают и держат курс в район прорыва наших танков. Кричу Горобцу: "Степа, справа аэродром, вижу самолеты".
Горобец и Коломиец действуют до предела напряженно, слаженно. Из 76-мм пушки они посылают снаряд за снарядом. Отчетливо видны их разрывы. Возникли пожары. На аэродроме паника, замешательство.
Когда танк поравнялся с летным полем, зенитчики открыли огонь. К счастью, все обошлось благополучно, прямого попадания не было.
...За деревней Лебедево дорога идет на подъем. Отсюда, со взгорья, Калинин виден, как на ладони. Вырисовываются корпуса заводов, фабрик, новые жилые кварталы.
- Красавец город, - замечает Федор Иванович. - А тогда, с этой возвышенности мы видели одни пожарища.
"Иду на таран!"
Мы в городе. "Волга" бежит по его юго-западной окраине. Всюду новые улицы и дома, вырос большой поселок имени Лоцманенко. Федору Ивановичу, разумеется, очень трудно припомнить отдельные детали, точно определить, где шел их танк. Зато как он оживляется, каким становится сосредоточенным когда подъезжаем к хлопчато-бумажному комбинату "Пролетарка". Мы едем по тому же маршруту, теми же улицами, по которым шел танк Горобца 25 лет назад. Память Литовченко сохранила все до мельчайших подроб-ностей. Пройдут годы, десятилетия, но и наши потомки будут с гордостью, с восхищением вспоминать этот героический поединок четырех танкистов, победным маршем проведших свой танк по улицам Калинина. Но предоставим слово Федору Ивановичу.
- У "Пролетарки" танк ныряет под железнодорожный мост. Справа и слева - корпуса комбината. Кругом пожары. Горят склады, цехи...
Веду танк фабричным двором. Внимательно всматриваюсь вперед. Вижу, на углу немецкие артиллеристы выкатывают пушку. Действовать надо молниеносно. Не говорю, а кричу командиру танка:
- Степа, впереди немецкая пушка!
Тут же слышу команду:
- Осколочным, заряжай! Огонь!
Но мы на мгновение застываем. Наш танк объяло пламенем дым проникает в боевое отделение, становится трудно дышать. Мое сидение снизу, мне легче, чем остальным ребятам. Напрягаю все силы, бросаю танк на пушку, давлю ее. Удушающий дым заставляет Горобца, Коломнйца и Пастушина приоткрыть люк. Они борются с огнем, сбивают пламя.
Проходит минута, вторая, третья... Танк проскакивает фабричный двор, мост через Тьмаку, выходит на широкую прямую улицу. Ребятам, наконец, удается сбить пламя. На секунду оборачиваюсь к ним: лица закоптели, почернели. Но вижу, как блестят повеселевшие глаза.
Танк идет к центру города. На улицах немецкие офицеры, солдаты. Они и не подозревают, что по трамвайным путям мчится советский танк.
Впереди замечаю колонну автомашин. Идет навстречу. Отчетливо вижу наши полуторки и ЗИСы. Откуда они здесь? Расстояние быстро сокращается. Триста метров... Двести... В танке жарко, а по телу аж мороз пробегает: на наших газиках и зисах сидят фашисты.
Мысль работает лихорадочно. Успеваю предупредить ребят:
- Держитесь, иду на таран!
Нажимаю на левый рычаг бортового фрикциона, и головная автомашина подминается гусеницами танка. Тараню вторую машину, третью, четвертую...
В декабре 1941 года, тогда наши войска освободили Калинин, я снова побывал в городе. Ремонтировал танки. Жители рассказывали, что улица была залита фашистской кровью. Колонна автомашин была разнесена в щепки.
Но тогда враг быстро опомнился. Вероятно, четко сработала связь. Из переулков, с крыш домов фашисты открыли пулеметный и артиллерийский огонь. Но нам снова везло: броня танка выдержала, все обошлось благополучно.
Обозленные гитлеровцы решили сами пойти на риск. Перед площадью Ленина они выпустили свой танк Т-3.
- Обходи справа, - слышу голос Горобца.
Решаем обстрелять танк, идти дальше. Не тут-то было. Вражеский танк маневрирует, идет в лобовую атаку. Быстро сближаемся. Скорость нашего танка 40-45 километров в час. Крепко держу рычаги управления. Удар! Меня бросает вперед, перед глазами плывут желтые круги, на мгновение теряю сознание.
Когда очнулся, невольно подумал: ну, теперь конец. Двигатель заглох, танк стоит. Неужели плен?!
Смотрю, дорога впереди свободна, при ударе немецкий танк отбросило в сторону. Пробую рычаги управления - действуют. Запускаю двигатель oн работает. Трогаюсь с места - танк идет вперед. Только слышу неприятный, необычный скрежет левой гусеницы. Ну, думаю, гусеница разорвана, вот-вот расстелется по дороге. Но танк идет. Гремит ослабшая гусеница, цепляется за борт машины: поврежден кривошип ленивца. Пробую прибавить газ, увеличить скорость. Танк послушен. Кричу ребятам:
- Друзья, в рубашке мы родились!
- Надо было видеть, как же мы в ту минуту радовались, как мы тогда в душе благодарили создателей "тридцатьчетверки" - броня нашего танка оказалась прочнее.
Набираю скорость. На площади Ленина дорогу преграждают поваленные трамвайные вагоны, к тому же замечаю, что проезд минирован. Пускаю правую гусеницу по тротуару, правой стороной объезжаю площадь. И снова танк идет вперед, снова и снова бьют пулемет, пушка, разя фашистов.
Миновав город, мчимся по шоссе на Москву. За деревней Власьево видим наших бойцов. Верим и не верим. Идем дальше. Деревня Пасынково, Эммаусс, Городище. Нас встречают солдаты и офицеры пехотного подразделения офицера Телкова. Объятия, поцелуи, расспросы о рейде. В тот же день экипаж принял командующий 30-й армией генерал Хоменко. Всем нам объявлена благодарность командования, командир танка Степан Горобец награжден орденом Красного Знамени.
"Так закончился легендарный рейд четырех советских танкистов, мужественных и смелых солдат Родины. Газета "Правда" 20 октября 1941 года писала:
"За время рейда танк Горобца уничтожил до 20 автомашин, несколько противотанковых орудий и мотоциклов. Число фашистских солдат, задавленных гусеницами и расстрелянных пулеметом, даже трудно было представить".
Танк прошел по тылам противника около 50 километров. В машину было более ста попаданий, она была буквально изрешечена пулями и снарядами. Но победили выдержка, отвага, беспредельная любовь к Родине.
Читатели вправе спросить: какова же судьба бригады, других танковых экипажей. В "Ленинском знамени" 7 и 9 декабря 1966 года опубликован очерк генерала Андрея Авксентьевича Витрукч, бывшего комиссара 21-й танковой бригады. В этом очерке подробно рассказывается о рейде, мужестве и стойкости танкистов. В неравном поединке смертью храбрых пали Герои Советского Союза Михаил Алексеевич Лукин и Михаил Павлович Агибалов.
А. А. Витрук провел большую исследовательскую работу. Когда были освобождены город Калинин и Калининский район, он побывал в Пушкине, Троянове, Напрудном, Лебедеве, беседовал с местными жителями, восстанавливая картину сражения танкистов с немецко-фашистскими захватчиками. Танковая бригада уничтожила 38 немецких танков, 34 орудия, 210 автомашин, 70 мотоциклов, 20 автобусов, несколько самолетов, разгромила три штаба, истребила около тысячи солдат и офицеров.
...Десять дней гостил Федор Иванович Литовченко в Калинине. Затав дыхание, слушали пионеры и школьники Пушкинской 8-летней, 23-й и 33-й средних школ города, колхозники сельхозартели "Память Кирова", рабочие завода искусственного волокна его рассказ о рейде, мужестве и отваге танкистов. Он побывал в нашем райкоме партии, вместе с женой Героя Советского Союза М. П. Агибалова Н. В. Ореховой-Агибаловой возложил венки на могилу М. П. Агибалова и М. А. Лукина, участвовал в торжественно-траурном митинге на братской могиле, где захоронены останки М. П. Агибалова. Выступая на митинге он сказал:
- Много, очень много наших товарищей не дошли с нами до Берлина и Эльбы, до светлого дня победы. Но они навсегда остаются в сердце народа. Их подвиг бессмертен. И труд советских людей - творческий, вдохновенный - лучший памятник павшим за свободу и независимость нашей Родины.
П. ИВАНОВ. Пушкино - Трояново - Лебедево - Калинин - Эммаусс
// Ленинское знамя NN 151 - 153, 1966 г.