Re: Критика теории матриц с точки зрения цивилизационного подхода
//“Уникальность и самобытность России”, “особый российский путь”, “загадочная русская душа” - эти и многие другие утверждения ласкают наш патриотический слух и преисполняют сознанием того, что страна наша и общество - совершенно особенные и ни на кого не похожие. Думать так и поддерживать такое же мнение у других народов – лестно и приятно. Но для ученых-обществоведов эта позиция, выраженная в бессмертных строках Ф. И. Тютчева о том, что “умом Россию не понять, аршином общим не измерить…” - является вечным вызовом и укором. Почему? Потому что наука начинается там и тогда, когда во множестве явлений, событий, фактов ум выявляет общие тенденции, типичность, единые законы, которым подвластна исследуемая наукой реальность, когда мы выделяем группы однородных объектов, классы, скрытые структуры. Уникальному же можно только дивиться, его можно воспевать, но не изучать.//
В принципе это зависит от того подхода, который положен в основу научной парадигмы. Или мы стремимся подогнать уникальное под общий шаблон или же мы признаем, что мир состоит из сложных совокупностей уникальных систем, принципиально несводимых к общему знаменателю. Наука от этого не пострадает, только бесконечно усложниться процесс познания.
//Поэтому, поставив перед собой задачу понять и исследовать нашу страну, ученый постарается как можно дальше отойти в своих научных абстракциях от ее особенностей и специфики, поскольку “лицом к лицу лица не увидать”. Нормальный ученый попытается за “деревьями фактов” увидеть те общие законы, действию которых подчиняется развитие нашей отчизны. Возможно, тогда мы поймем, что наше непонимание собственной истории есть следствие не только действительной сложности изучаемого объекта, то есть нашей великой России, но и недостаточно изощренного ума, не обладавшего до поры до времени арсеналом необходимых понятий и категорий, в которых может быть объяснена постоянно удивляющая нас окружающая реальность. //
Перед нами описание синтетического метода. Он заключается в том, чтобы сначала увидеть общее, а потом вывести единичное и особенное как частный случай этого общего. Можно двигаться и иначе – аналитически. Например, взять нашу цивилизацию и посмотреть что в ней особенного, чего нет у других цивилизаций…
//Социология – наука относительно молодая. Хотя об устройстве обществ рассуждали практически все великие мыслители прошлых веков, эти размышления представляли собой скорее рассказы, эссе, оригинальные произведения, неотделимые от их авторов. Становление же предмета социологии и формирование в ее рамках общего научного языка для обозначения наблюдаемых в обществе процессов относится ко второй половине ХХ-го века. Именно тогда французский социальный мыслитель Огюст Конт внедрил термин “социология”, обозначив им учение о научном, позитивистском изучении общества, а первые социологи Эмиль Дюркгейм, Карл Маркс и Макс Вебер предложили первые теоретические модели описания общественного развития. Выходит, что по сравнению, например, с математикой, в которой теоретические построения выдвинулись на первый план уже с IV века до н. э., теоретическая социология – это годовалый младенец по сравнению с 360-летним старцем!//
Но если учесть, что первым социологом был еще Платон и что социологическое знание существовало долгое время в рамках философии, то получиться, что социология – это одна из наиболее древних областей знания (наряду с политологией, впрочем).
//Россия с ее историей “выпадает” из большинства, в том числе и названных, классификаций. Так, если следовать Марксу, то почему у нас не было рабовладельческого общества, почему капитализм у нас толком не закрепился, а сменивший его кратковременное пребывание на нашей территории социализм не привел к коммунизму? Нынешние же попытки вновь вернуть Россию в капитализм, так хорошо зарекомендовавший себя “на стороне”, также оказались безуспешными.//
Если следовать неомарксисту Ю. Семенову, то это произошло потому, что Русь приняла историческую эстафету от политарной (азиатской) Византии и впоследствии развивалась в рамках политарной формации. Капитализм же, раз возникнув на Западе, создает в других цивилизациях или социальных организмах только периферийные уклады. Тот же Ю. Семенов считает, что социализмом советское общество назвать было нельзя.
//Цивилизационная теория относит нашу страну к российской православной цивилизации.//
Какая цивилизационная теория? Существуют цивилизационные теории – Данилевского, Шпенглера, Тойнби, ранних евразийцев, Хантингтона, современных евразийцев (Дугина, Кожинова, Вахитова и проч.). К православной российской цивилизации судя по всему нас относит именно Хантингтон, но для него это банальный повод исключить из нашей цивилизации Казахстан и Кавказ.
//Но почему тогда у нас около века господствовали коммунистические идеи, разделявшиеся в советский период миллионами людей и обеспечившие рывок страны к высотам научно-технических достижений на уровне самых богатых наций?//
Потому, что у нас произошла идеократическая цивилизационная революция (которой был охвачен мир весь ХХ век). Она произошла прежде всего в России и в Европе и явилась с одной стороны попыткой европейцев вернуться к дореформационным временам, а с другой, попыткой русско-евразийской цивилизации более резко противопоставить себя Европе и более жестко выразить свою цивилизационную сущность.
//И почему в этой самой цивилизации практически всегда имел место внутренний раскол, при котором одна часть населения отождествляла нашу страну с Западом и Европой и жаждала либеральных идей, а другая признавала себя Азией и считалась ближе к Востоку и традиционным патриархальным ценностям?//
Это началось на Руси с Петра I и было результатом культурного влияния Запада. Но «части населения» были неравны. К европейцам в России себя относила и относит только часть интеллигенции и (иногда) власти. Все остальные слои общества к Европе себя не склонны относить ДАЖЕ СЕГОДНЯ, судя по тем же социологическим опросам. Их можно найти на с.6-8 в книге В.Я. Пащенко «Идеология евразийства».
//Может, и не было в России единой цивилизации, а всегда присутствовала явная культурная оппозиция, представленная в прошлых веках борьбой славянофилов и западников, а в нынешней России – яростным политическим противостоянием национал-патриотов и правых сил?//
Одно другому не мешает. Цивилизация – это всегда сложный комплекс различных культурных влияний.
//Эта схема показывает, что в фокусе социологического рассмотрения любое социальное действие, или общественный процесс, являясь по сути едиными, целостными, могут анализироваться в каждой из этих проекций, то есть рассматриваться одновременно как: - экономические, то есть связанные с получением ресурсов для воспроизводства социальных субъектов, - политические, то есть определенным образом организованные, упорядоченные и управляемые, ориентированные на достижение определенной цели, - идеологические, то есть реализующие определенную идею, те или иные значимые для общества ценности, что отличает социальную деятельность человека от животных.//
А культуру социология не рассматривает? Жаль. Культурные течения или культурные матрицы более влияют на общество в целом нежели даже экономика, политика и идеология вместе взятые. Ведь экономика основана на поведении людей в процессе производства, распределения и потребления – а это поведение регулируется культурными нормами, обычаями и традициями. Политическая власть имеет источником легитимности ту же историко-культурную традицию и даже идеология является в конечном итого всего лишь НАДСТРОЙКОЙ над культурным ядром общества. Идеологическая подсистема может паразитировать на этом ядре, разрушать его, конструировать из него и проч, но АБСТРАГИРОВАТЬСЯ от него она не может. Даже наши «неолибералы-западники» для подрыва легитимности СССР должны были паразитировать на идее уравнительности, справедливого распределения, общинной демократии и проч. И сейчас они паразитируют на том же самом.
//Итак, в социологической теории институциональных матриц утверждается, что в любом государстве, какой бы период его истории мы ни взяли, устойчиво доминируют, преобладают институты определенной матрицы. Другими словами, на протяжении своего развития государства сохраняют, воспроизводят институты свойственной им либо Х, либо Y-матрицы. //
Государства? А ведь Россия-Евразия как цивилизация прошла путь, сменив несколько государств в своем развитии – Древнерусское княжество, Московское царство, Российскую империю, СССР… И если на протяжении развития одного государства матрицы сохраняют свою роль, то почему не пойти дальше и не предположить, что так или иначе Х-матрица предопределяла развитие государственности У ЦИВИЛИЗАЦИИ, коей имя – Россия-Евразия?
//В России, как и в большинстве стран Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, Китае всегда были более выражены институты Х-матрицы. В экономической сфере стран с Х-матрицей преобладают институты редистрибутивной экономики. Особенностью таких экономик является обязательное опосредование Центром движения ценностей и услуг, а также прав по их производству и использованию. Через Центр происходит аккумулирование основных создаваемых продуктов, согласование условий их производства и потребления, а также распределение (редистрибуция) ресурсов и продукции между участниками хозяйственного процесса. Основу экономики составляет общая, централизованно-управляемая собственность, независимо от конкретной своей формы – казенной ли, государственной, федеральной или княжеской. Поскольку хозяйство таких стран в основном тесно взаимосвязанное, то главная задача экономических субъектов – не столько заработать себе прибыль, как при рынке, сколько обеспечить в государстве сбалансированное, пропорциональное производство, иначе недостаток или избыток в одном сегменте чреваты осложнениями для всего хозяйственного механизма. Поэтому так велика роль планирования и координации материальных и денежных потоков в редистрибутивных экономических системах.//
Верно.
//В политической сфере обществ с Х-матрицами доминируют институты унитарного (централизованного) политического устройства. Роль политического центра, без которого невозможно функционирование унитарного государства, в древней Руси выполняли князья, в Русском государстве – цари, в Российской империи – императоры-монархи, в СССР – ЦК КПСС, а в современной России эти функции все более закрепляются за избранным Президентом. Унитарная политическая структура характеризуется наличием иерархической вертикали власти во главе с Центром, а также принципами административного построения государства, при котором его территориальные единицы не являются суверенными и независимыми в политическом отношении. Поэтому поле компетенции местных (региональных) властей всегда уже, чем поле совместной компетенции центра и регионов или центра как такового. В управленческих структурах унитарного типа доминируют принципы назначения, а не выборности. Главным средством обратной связи в такой политической системе являются обращения по инстанциям в форме заявлений, предложений и жалоб. На основе обращений корректируются правила политической жизни, принимаются те или иные управленческие решения. Централизованные структуры требуют также принципа единогласия при принятии решений, что находит свое выражение или в форме вселенских соборов, или в виде съездов КПСС, или в разработке и исполнении механизмов согласительных процедур, характерных для российского, японского и других обществ такого типа.//
Опять же верно. Единственное, что японское общество я бы все же отличал от российского. Там действует Х-матрица, но ее отличает от российской ряд особенностей. Если уж идти дальше, то я бы сказал, что в России доминирует Хy матрица, а в Японии и Китае – Хz матрица (к примеру).
//Идеологическая сфера обществ с Х-матрицей отличается преобладанием коммунитарной идеологии на всех этапах исторического развития. Ее отличительная особенность - доминирование коллективных, общих ценностей над индивидуальными, приоритет Мы над Я. Известно, что коллективизм, признание общественных ценностей выше личных – особенная черта культуры и идеологии российского общества, равно как и китайского, японского и других, в которых преобладают институты Х-матрицы. Например, выражением коммунитарных идеологических институтов на заре нашей истории были ценности “единства земли Русской”, а в недавнем прошлом – идея “коммунистического общества”.//
Если вы посмотрите на то как идея единства работает в России и как в Китае или Японии, вы найдете большие отличия. В Китае или Японии есть коллективизм вплоть до растворения индивида в социальной структуре, полного подчинения коллективу до поглощения своего «Я». В Японии существует «культура стыда» перед коллективом и вечной преданности «своему» коллективу. В России ничего подобного не возникает, коллектив в России не носит черты раз и навсегда (возможно на века) застывшей структуры. В России доминирует соборная форма коллективности, основанная на личностном начале, члены коллектива свободно формируют его и способны разрушать одни коллективы, чтобы создавать на их месте другие и проч. В России коллектив формируется зачастую спонтанно.
//Политическая сфера стран с Y-матрицей регулируется институтами федеративного устройства. Это означает следующее: независимо от того, есть ли в названии страны слово “федерация” или нет, принцип федеративного, “соединительного” построения государства, то есть “снизу вверх”, из отдельных самостоятельных княжеств, штатов, земель к единому территориальному образованию – всегда является главным. Таким образом, все западные страны в политическом отношении построены на федеративных началах. Управленческая структура также строится “снизу вверх” - на основе выборов. При принятии решений действует принцип демократического большинства, а главной политической силой являются партии, в которых консолидируются интересы разных групп населения и экономических сил. Отсутствие доминирующей вертикали власти, которая берет на себя разрешение конфликтов на всех “этажах” государственного устройства, компенсируется наличием независимой судебной системы и правом судебного иска, которым пользуются граждане и организации для защиты своих интересов. //
В принципе верно.
//В идеологической сфере стран с Y-матрицей преобладают институты субсидиарной идеологии, в которых закрепляется главенство индивидуальных ценностей над общественными. Термин “субсидиарность” введен в употребление папой римским Пием XI в 1931 г. для обозначения фундаментального, как он полагал, принципа христианской социальной доктрины. Субсидиарность обосновывает подчиненность, дополнительность всех общественных структур по отношению к главной доминанте социального развития — личности. Субсидиарность означает безусловный приоритет личности по отношению ко всем организациям, ассоциациям и другим общественным структурам, к которым она принадлежит или членом которых является. Конечно, явление субсидиарности имеет гораздо более почтенный возраст, чем введенный для его обозначения термин. На протяжении всей истории развития западных обществ осознание субсидиарности, первичности Я по отношению к Мы, являлось основанием государственных идеологий — был ли это культ античных героев, или религия христианства в форме католичества или протестантства, или концепции современного либерализма//
Я бы не сказал, что Древняя Греция и Рим обладали Y-матрицами. Или же тогда их Y-матрицы сильно отличались от послереформационного Запада.
//Фактором, определяющим тип складывающейся институциональной матрицы государства, являются особенности материально-технологической среды в ареале его возникновения и существования. Материально-технологическая среда - это значимые для организации производства природные условия, общественная инфраструктура и отрасли, приоритетные для обеспечения жизнедеятельности населения. Выявлено, что “по большому счету” внешняя для социума среда отличается либо коммунальностью, либо некоммунальностью. //
Материально-техническая среда – это только один компонент матрицы. Другой ее компонент – культурный. О нем практически ничего не сказано.
//Коммунальность означает такое свойство материально-технологической среды, которое предполагает ее использование как единой нерасчленимой системы, части которой не могут быть обособлены без угрозы ее распада. Коммунальность материально-технологической среды подразумевает неразрывность связей между элементами, ее представление как единого целого, состоящего под общим управлением. Первоначально коммунальность производственной среды выражается в особенностях хозяйственного ландшафта — исторически первичного условия производства. Проживающее население начинает вовлекать его в хозяйственный оборот. Но среда сопротивляется усилиям одиночек, заставляя людей объединяться уже на стадии организации производственного процесса. Необходимость объединения задается, как правило, применяемой технологией, которая оказывается конкурентно-способной по сравнению с технологиями индивидуального производства.//
Так среда везде сопротивляется усилиям одиночек и в Европе не меньше, чем в России. И везде люди так или иначе объединяются для ведения хозяйственного процесса и, кстати, промышленное производство вообще невозможно без объединения крупных масс людей.
//Коммунальная среда может функционировать только в форме чисто общественного блага, которое не может быть разделено на единицы потребления и продано (потреблено) по частям. Соответственно, ее использование требует совместных координированных усилий значительной части членов общества и единого централизованного управления. Коммунальная среда является условием выживания всего населения страны. Ее примерами являются сложившаяся в сельском хозяйстве Китая система заливного рисоводства, распространившаяся затем в Японии, Корее и Юго-Восточной Азии. Коммунальными являлись ирригационные системы Египта, противопаводковые системы восточных государств, системы водных путей, волоков и каналов Древней Руси и др. //
Допустим.
//В свою очередь, некоммунальность означает технологическую разобщенность, возможность обособленности важнейших элементов материальной инфраструктуры и связанную с этим возможность их самостоятельного функционирования и частного использования. Некоммунальная среда разложима на отдельные, не связанные между собой элементы, она может существовать как совокупность разрозненных, отдельных технологических объектов. В этом случае индивидуум или семья способны самостоятельно, без кооперации с другими членами общества, вовлекать части некоммунальной среды в хозяйственное использование, поддерживать их эффективность и независимо распоряжаться полученными результатами. Некоммунальная материальная среда выражает себя в хуторских и фермерских хозяйствах, автономных системах тепло- и энергоснабжения, сети обособленных железнодорожных дорог и т.д.//
Хорошо. Она выражает себя. Но представим завод – единицу крупной хозяйственной системы. Он не будет отличаться в России от европейского или американского завода. Кстати, фермерские хозяйства даже в США уступают место агрохолдингам, крупным промышленным агрокорпорациям (выращивающим, кстати, генетически модифицированную продукцию). То есть в западном бизнесе происходит укрупнение компаний. То же самое на политическом уровне: элиты Запада сливаются в одну сверхэлиту. И на идеологическом – мелкие идеологии поглощаются единой метаидеологией Запада – неолиберализмом, в рамках которой тонут различия.
//История показывает, что научно-технический прогресс и масштабная человеческая деятельность не в силах изменить природу материально-технологической среды, превратив ее из коммунальной в некоммунальную, или наоборот. Более того, можно видеть, что по мере развития государств характер возникающей изначально среды все более и более проявляет себя и принимает увеличивающиеся масштабы. Так, например, если на заре российской истории коммунальность была характерна лишь для системы речных путей и сельского хозяйства, то сегодня коммунальными являются системы тепло- и энергоснабжения, жилищное хозяйство городов, железнодорожные сети, трубопроводный транспорт и т.д. Опыт показывает, что со временем материально-технологическая среда все более воздействует на характер принимаемых организационных и управленческих решений, определяет институциональные технологии, которые, затем, в свою очередь закрепляют и усиливают свойственные материальной инфраструктуре коммунальные или некоммунальные свойства и далее вновь специфика материально-технологической среды усиливает характер проявления основных экономических, политических и идеологических институтов.//
А должно быть наоборот, вы не находите? С развитием государств и возрастанием освоенности материально-технической среды должно была бы происходить разумное планирование этой среды, а у вас именно эта среда планирует действия людей и чем дальше – тем больше. Перед нами – разновидность географо-технологического детерминизма, когда люди становятся объектами воздействия среды. Вспомним концепцию Тойнби (Вызов-и-Ответ). В этой концепции Вызов среды может быть однородным, а Ответы на него даются – разные. Итак, среда безусловно ставит перед цивилизацией задачи, но цивилизация решает их по-своему. Так, к примеру, в России как цивилизации сменилось несколько способов и хозяйственных укладов и все они были разными, но все отвечали на вызов среды. Диалектическая взаимосвязь существует, но эта взаимосвязь наличествует прежде всего между ландшафтом и культурой этноса, а уже затем между ландшафтом и политическими, экономическими и идеологическими институтами. Между ландшафтом и институциональной матрицей стоят стереотипы поведения и культурные архетипы этносов (культурная матрица).
//Перед тем, как обрисовать возможные перспективы современных реформ, отметим еще несколько важных законов, или тенденций, выявленных в теории институциональных матриц. Во-первых, в любом социуме всегда действуют институты и той, и другой матрицы. Но общество развивается нормально тогда, когда главенствуют, играют определяющую роль те из них, которые свойственны институциональной матрице государства. Комплиментарные, дополнительные по отношению к ним институты из матрицы другого типа имеют ограниченное распространение, они лишь поддерживают, усиливают действие основных институтов, как, например, государственное регулирование в западных странах содействует развитию рыночной экономики и поддерживает конкуренцию. Основные институты доминируют и задают рамки, ограничения для действия комплементарных институтов. К примеру, федеративное устройство западных государств задает рамки для действия институтов централизации, а присущий России унитарный характер государства определяет пределы федеративных преобразований.//
Вот это верно. Институциональные матрицы таким образом, оказываются все же относительными, зависимыми от государственной политики. В отличие от культурных матриц, которые эту политику во многом детерминируют.
//Во-вторых, развитие институтов, которые свойственны институциональной матрице данного государства, осуществляется, как правило, естественно, спонтанно, стихийно. Развитие же комплементарных институтов из другой матрицы требует целенаправленной и сознательной общественной деятельности, целью которой является снижение рисков и разрушительных следствий спонтанного действия основных институтов. Поэтому, например, внедрение рыночных механизмов и федеративных принципов у нас и у наших собратьев по матрице идет обычно “сверху”, в то время как в западных странах с Y-матрицей правительства, наоборот, концентрируются на программах “антирыночного регулирования”.//
Я бы сказал, что если развитие институтов, свойственных институциональной матрице и происходит спонтанно, стихийно, то ФОРМА этих институтов и даже их содержание во многом зависят от культуры. То же самое можно сказать и о рыночных матрицах.
/В-третьих, если в обществе свойственные его матрице институты доминируют тотально, если их действие не компенсируется влиянием внедряемых комплементарных институтов, то это приводит к кризисам и застою. Например, стихия рыночных институтов спровоцировала Великий кризис конца 1920-х годов США, а разгул институтов редистрибутивной экономики и других институтов Х-матрицы привел, в конце концов, к экономическому спаду и развалу СССР.//
Примеры не соответствуют друг другу. Если в США неконтролируемый рынок приводит к экономическим кризисам перепроизводства, то в СССР он так и не привел к кризису. Отождествлять процессы, происходящие внутри экономических институтов США и СССР, даже если мы примем за основу разнонаправленность вектора кризиса, как делает уважаемый автор – некорректно. Мне кстати, кажется, что из тезисов автора вытекает именно обратное – институциональные матрицы по своей природе СТРЕМЯТЬСЯ к тотальности. Я бы сказал, что к этому их толкает культура цивилизаций, целерациональные установки в поведении индивидов данных цивилизаций. Поэтому увы, советы рационального регулирования в сфере социальных институтов тут не помогут. Прежде чем регулировать что-либо самому обществу нужно прийти к консенсусу.
//В то же время чересчур агрессивное внедрение комплементарных институтов, ставящее под угрозу доминирующую роль базовых институтов, также неблагоприятно. Оно провоцирует социальные потрясения и революции, в ходе которых общества стихийно восстанавливают главенствующее значение основных институтов, свойственных его институциональной матрице.//
В принципе верно. Именно внедрение дополнительных институтов способно приводить к кризисам. Но они не соответствуют скорее культуре общества, нежели его матрице. И опять же ряд обществ не пережило никаких революций в процессе балансировки матриц (например, США в уже упомянутом примере Великой депрессии).
//Развитие России демонстрирует понимание этого процесса. На первом этапе реформ мы пытались полностью заместить свойственные институциональной матрице нашего государства редистрибутивную экономику, унитарное политическое устройство и коммунитарную идеологию на институты рынка, федеративную политическую модель и индивидуалистическую, субсидиарную идеологию. Препятствием такого рода преобразований стал коммунальный характер нашей материально-технологической среды, о которую, как о бастион, разбивались волны тотальной приватизации. Требования сохранения жизнеспособности общества потребовали переориентации курса.//
И требуют до сих пор. А курс не меняется.
//На втором этапе реформирования была обозначена – явно или неявно – потребность в восстановлении господствующего положения институтов, свойственных нашей институциональной Х-матрице. Теперь доминировавшие на первом этапе реформ рыночные механизмы, федеративные принципы и личностные ценности начинают занимать подчиненное положение, как это и следует из положений развиваемой теории.//
Никакого изменения не происходит. Среда не вынуждает действовать, она лишь угрожает. А ответ на вызов среды зависит от людей.
//Что же нас ждет? Видимо, в результате периода нынешних преобразований главенство свойственных нам институтов будет восстановлено//
Или же общество погибнет, вместе с государством и его институтами.
Если подытожить мои претензия к этой теории, то они будут выглядеть следующим образом:
1) Перед нами теория географо-технологического детерминизма внешней среды, недоучитывающая формы ответа общества на ее вызовы. 2) Институциональная теория фактически игнорирует этнические и этнокультурные компоненты. Она устанавливает диалектическую связь между институтами государства и внешней средой, но не учитывает связи между культурой общества и институтами государства. 3) Прикладная часть институциональной теории сводиться к попытке разумной балансировки матриц, чтобы избежать «потрясений». Но при этом декларируется, что матрицы обратно совместимы между собой. На деле же внедрение механизмов одной матрицы в другую дает эффект «химеры».
В принципе эта теория мне сильно напоминает цивилизационный подход, только перелицованный на научный манер.
