> Варлам Шаламов совершенно неосновательно числится некоторыми критиками и публицистами по разряду “колымских летописцев”, его “Колымские рассказы” — вполне литературные произведения (исполненные с разной степенью совершенства), в которых писательский вымысел существенно подменяет истинные обстоятельства.
Варлаам Шаламов более чем обоснованно числится "колымским летописцем" хотя бы на том основании, что его действительно художественные произведения наиболее полно соотетствуют дейсьтавительным реалиям Колымы 30-х - 40-х годов. Как и Солженицын, Шаламов нередко пишет не только о том, что видел сам лично, однако, в отличие от Солженицына процент баек и непроверенных историй значительно ниже, Шаламов не старается подниматься до глобальных обобщений, а кроме того у него практически отсутствуют ходячие вечные зековские мифы. Практически все, о чем писал Шаламов (и было мною прочитано в перестройку) было мне известно гораздо ранее, более того: у моих родителей и Шаламова были вполне себе общие знакомые (к слову сказать и общие с Олегом Куваевым знакомые), причем не только хорошие (например, лагерные работники), а тот же Полтора Ивана, спокойно себе доживавший свой век на Аян-Юряхе, превратился уже при жизни в фигуру мифическую. К отцу часто приходили его друзья, рано или поздно любой разговор превращался в воспоминания, пацаном все это впитывал, да и антураж окрестных ландшафтов: еще действовавшие или уже брошенные лгеря с их вышками и коючкой (та у нас была вообще везде, где только можно), и с мумифицированными трупами, иной раз выкапываемыми при строительстве теплотрассы или фундамента, насквозь утатуированные старики в бане, лагерный сленг - все это мое детство. В одном нашем доме (120 квартир) жили те, кто сидел в 30-е-40-е и их охранял. Моего отца лечила та же врач, что лечила в лагерной больнице Королева, и однажды в середине 70-х у нее КГБ устраивл шмон - искадли по району королевские бумаги, а руководил операцией отец подруги моей сестры с той же фамилией - Королев, а меня в детстве лечила врач, которая была в свое время любовницей знаменитого Гаранина... А еще был учитель труда, крымский татарин, Белял Асанович Московский, которому в школе, несмотря на то, что он был историк, было разрешено вести только труд, и еще был бывший морской офицер (фамилию забыл) которого арестовали после начала войны - он был немец, и старая сволочь - бывший павторг одной из наших зон, почти спившийся паскудник-старикан...И был старикашка по кличке Штирлиц, не менее спившийся - поляк из АК, каким-то чудом добравшийся до наших мест... Это я к чему? У нас там все перепуталось, лежало на поверхности и все обо всем знали. Знали и о "побеге майора Пугачева". Причем это, как я понимаю, и был один из вечных колымских сюжетов. Подобных было два: побег Пугачева и побег Павлова. В чем-то они очень похожи и сюжетно переплетаются. Наверное, оба имели в своей основе одну и ту же исходную точку, а может и две, но как это бывает с мифами, исказились до неузнаваемости. И скорее всего, Шаламов уже не знал о том, что происходило в реальности, а услышал уже оформленную легенду от этапированных зеков. А знать он в реальности историю не мог, так как сидел в он вообще-то в сусуманском районе, а действия происходили, в Ягоднинском районе, иное управление, там еще Петя Клыпа сидел, "Гаврош" Брестской крепости.Так что на основании одного только рассказа делать выводы о Шаламове, как о мнимом бытописателе не стоит. Во всяком случае вряд ли эту точку зрения разделят ветераны Колымы (не обязательно сидевшие), которыемжили там в 30-е-40-гг. Есть в очерке и несколько моментов, внушающих сомнения. Прежде всего относительно самолетов, которые взлетали с Сеймчанского аэродрома. Аэродром был и есть. Только вот "своей" авиации на нем не было никогда. Аэродром построен во время войны как промежуточно-запаснойц для самолетов, перегоняемых из США. Садились там самолеты, выполнявшие рейсы Магадан-Сеймча-Магадан, причем пассажирские летали крайне редко, транспорты тоже (основное снабжение шло по трассе), ну находится постоянно на аэродроме мог только самолет типа "кукурузника", совхозовский. Сомнительно, чтоб в то время там были "самолеты". К тому ж зачем использовать Сеймчан, когда была площадка и в Ягоднинском районе - это гораздо ближе к месту событий. Да и кого там они с самолета хотят увидеть в тайге? Там не лесотундра) Почему стали уходить летом? Вообще бред. Летом ночью светло как днем. От комаров сдохнут через два километра. Осенью такие вещи делались, осенью - самое время побега на Колыме. То что "власовцы" стали нарядчиками-парикмахерами и тд.. Ну могло быть всякое, но очень как-то сомнительно. Это традиционно уголовные должности. Политические, в тч и тн изменники Родины - это всегда второй сорт, если лагерь не конкретно только для них, а таких у нас там не было. Да и не один нарядчик знает всех зеков, это вообще бред. Автор опровергавет Шаламова на основании в том числе и очень сомнительного рассказа. Там же вообще перлы! Лагерь не охранялся? Без часовых на вышках??????? Преследовали беглецов в июле в темноте??? Шли редкой колымской тайгой??? Обалдеть!
