О кристаллизации сути цивилизационного подхода и выражении «оранжевая» революция
Мне кажется, что опубликование манифеста может рассматриваться как достаточно серьёзный шаг не пути образования новой партии, движения или общественной организации. И потому возникшее вокруг этой публикации обсуждение весьма показательно. Что же именно показывает это обсуждение? К сожалению, картина складывается достаточно безрадостная. Сторонники цивилизационной идеи партии так и не выдвинули никакой «...«затравки», идейной и организационной матрицы, чтобы пошла его кристаллизация и сборка». Вместо этого публикация стала ещё одним поводом для нападок противников цивилизационного подхода, пока что вписывающихся под общее определение «марксистов». С других сторон противодействие пока не столь явное, но это только оттого, что в стане этих противников также отсутствует сколь-нибудь связное понимание своей позиции, как нет его у «цивилизационной партии», и вдобавок у них нет понимания явных отличий этой позиции от предлагаемой цивилизационной. Происходит это не только из-за неопределённости «цивилизационной» точки зрения, но и ввиду зыбкости самих этих построений. Да и монолит «марксизма», на самом деле — только иллюзия — никакого единого проекта нет и у них, к счастью. Более того, большинство «марксистов» недвусмысленно открещиваются от причисления их к некоему объединению, что нетрудно обнаружить в их многочисленных высказываниях, а «антицивилизационная» позиция — это на деле попытка остаться при своём мнении и при этом не отходить слишком далеко от того, что на данный момент остаётся весьма существенным и достаточно связным идеологическим инструментом, получившим сборное название «марксизма». Происходит это «не от хорошей жизни» — многим приходится опираться на то, что есть — если они не имеют (а они его не имеют) иного своего столь же проработанного проекта и не считают, что предлагаемый цивилизационный проект дорос до того уровня, что способен заменить имеющиеся — а кинуться на участие во всё ещё слишком зыбком проекте не даёт врождённая осторожность. И, насколько я понимаю, это будет продолжаться до тех пор, пока ситуация не изменится в лучшую сторону.
К сожалению, сторонники «цивилизационного» подхода де дают повода надеяться на улучшение. Кроме СГКМ никто толком не занимается планомерным исследованием вопроса и, что ещё более важно, даже уже возникшие вполне пригодные «куски» такого исследования бесследно исчезают в пучинах архива форума. Судя по высказываниям сторонников движения, такая работа ведётся, но это немалый объём информации и... не гарантирующий успешного выполнения, ведь эту работу ведут вполне себе обычные люди, так же как и мы имеющие весьма смутное представление — что же именно они ищут — ведь недвусмысленные определения цивилизационного типа мировосприятия по-прежнему отсутствуют.
Мне кажется, что более продуктивным было бы не копаться в архивах, а напрячься (в первую очередь сторонникам цивилизационного подхода) и родить что-то наиболее выкристаллизованное, нечто такое, что именно они считают явными и основными признаками такого подхода. Даже если они уже высказывали такие мысли, было бы полезно повторить их — в обновлённом виде, кратко и в одном месте — для облегчения работы себе и другим. Сопоставление и обсуждение этих мнений могло бы помочь поиску решения. Да и противники могли бы не куражиться, а выдвинуть своё понимание этого — ведь они видят в цивилизационном подходе нечто, с чем ну никак не могут согласиться. Вот и полезно было бы хотя бы мысленно представить себе, а потом и поделиться с другими, что могло бы их лично устроить, чего нынешнему цивилизационному проекту, на их взгляд, не хватает и что ему мешает — принципиально или не так чтобы очень. Собственно, на мой взгляд, авторы манифеста надеялись именно на такой подход к своему документу. Очень жаль, что немногочисленные позитивные мысли тонут в характерном сейчас для форума хоре персональных перепалок.
*
Другой очень важный момент, которого мне хотелось бы коснуться, это употребление в тексте выражения «оранжевая революция». К сожалению, это выражение уже стало практически каноном, обозначением определённого явления. Тем не менее, я считаю совершенно необходимым внести некоторые пояснения, которые следовало бы учитывать при употреблении цветовой символики. Особенно в работах, связанных с цивилизационными и культурными различиями между народами. В отличие от многих критиков этого явления, либо не признающих саму возможность возникновения «оранжевой революции» в России (и даже отказывающихся признавать значение этого явления в странах, где она уже осуществилась — в том виде, в каком оно преподносится авторами), либо считающих, что она уже шагает по России более или менее длительное время. Своё мнение на этот счёт я уже озвучивал, сейчас же меня волнует совсем другая сторона вопроса. Употребляя само выражение «оранжевая революция», мы своими руками отдаём в руки своих врагов черезвычайно сильное оружие, которое следовало бы применять в своих целях. Подобное положение требует обоснования, так что приведу некоторые цитаты. Основной источник — работа Н. В. Серова «Хроматизм мифа» (Л., «Васильевский остров», 1990), в которой подробно рассматриваются вопросы цветового восприятия в разных культурах мира.
«Однако "миф объясняет в равной мере как прошлое, так и настоящее, и будущее", — полагает Леви-Стросс [1, с. 186], мнению которого (как и наследию культурных традиций Востока) у нас нет оснований не доверять. Поэтому перефразируя слова Леви-Стросса о мифе (там же, с. 187), мы можем заметить, что цвет — это язык, но этот язык работает на самом высоком уровне — неосознаваемом, поскольку смыслу удаётся, так сказать, отделиться от материальной основы, на которой он сложился, то есть предстать перед нами в виде сублиматов, реально распространённых практически во всех культурах» [С. 323].
«Мы полагаем, что выдвинутая выше методика хроматизма и, в частности, основанный на ней анализ диморфизма цветовосприятия относится к первому приближению в решении вышеуказанных проблем. Строго говоря, эту методику можно отнести к тем эмпирическим построениям, истинность или ложность которых выяснится лишь по мере накопления новых теоретических и экспериментальных данных. Реальной же основой для создания хроматизма послужили все доступные нам на сегодняшний день сведения о цвете различных культур.
Итак, все вышеприведённые сопоставления дают, как нам кажется, достаточные основания для построения единого цветового пространства человека в его диморфизме. И дело даже не в культурах, — ибо как пишут Коул и Скрибнер [4, с. 37], "не похоже на то, будто разные культуры создают совершенно различные, обособленные формы мышления". По их мнению, причиной этого является воздействие единой для человечества биологической наследственности. Этот (современный) взгляд на различия в познавательных процессах коренным образом отличается от прежнего противопоставления антропологами и этнографами двух типов мышления, понимаемых как полярные противоположности. Белый свет один на всех, хотя и его диморфизм несомненен, — так хочется закончить нашу книгу, предлагая читателю ознакомиться с табл. П.3» [С. 335].
Привести таблицу целиком достаточно проблематично, но для наших целей необходимо иметь представление об определённой части результатов, поэтому ниже даётся необходимая часть таблицы. Цвета указаны первыми буквами соответствующего цвета. N и E — нормальные и экстремальные условия восприятия цвета (нормальные условия не требуют расшифровки, а под экстремальными условиями в работе Н. В. Серова понимается секс, похороны и т. п., но мне кажется, что и революционное возбуждение также может рассматриваться под этим углом зрения).
Таблица П. 3 Семантика цветовых сублиматов Цветовой | Условие | Символика и действие цвета сублимат | Б N Духовность, духовный авторитет E Освящение, трансцендентность Сер N Траур, смирение, скорбь E Нейтральность, мудрость Ч N Пустота, горе, злой дух E Время, чёрная дева, разврат К N Мужской, сила, энергия E Любовь, страсть, секс Кор N Земля E Духовная смерть О N Огонь, роскошь E Счастье, любовь, пламя Ж N Солнце, эмоции E Интуиция, вера З N Радость, молодость, цветение E Ожидание, мистика (Ж+Г) Г N Пустая бесконечность E «Способность» вместить всё С N Женский, верность, мудрость E Лояльность, сдержанность, ум Ф N Культура, скорбь, старость E Самоотречение, святость П N Власть, гордость, истина E Достоинство, умеренность
Чтобы понять, как всё это соотносится с рассматриваемым вопросом, приведу ещё одну цитату из работы Серова:
«Согласно Бахтину [5, 364], "это освоение космических стихий в стихиях тела особенно остро и сознательно осуществлялось в эпоху Ренессанса". И здесь мы можем выявить явные отличия в развитии мысли Востока и Запада. Последний пошёл по пути изучения космических стихий в абсолютном отрыве от стихий тела, которые стали предметом карнавальной культуры или, в большей мере, предметом анатомического изучения трупов. Бахтин (с. 364) в связи с первым аспектом изучения подчёркивает, что "освояли и ощущали в себе материальный космос с его стихиями в сугубо материальных же актах и отправлениях тела: в еде, в испражнениях, в актах половой жизни". Этот сугубо карнавальный, смеховой, инвертированный аспект представлений, по-видимому, позволяет нам полагать, что Запад отстранился от изучения духовной, или, точнее гворя, подсознательной стороны своей интеллектуальной деятельности*. Сопоставим наши эпитеты "жёлтый дом", "жёлтая пресса" и т. п. хотя бы с тем фактом, что если "в Средневековой Европе жёлтый цвет считался цветом презираемых и изгнанных (жёлтый платок, например, должны были носить развратницы, как знак стыда)", то в традиционном Китае жёлтый цвет уже был запрещён для ношения простым народом, как священный цвет императоров [62, с. 120]. Здесь нам важно отметить, что жёлтый цвет, по-видимому, и не мог нести положительной эмоциональной окраски на Западе из-за вышеуказанных представлений о микрокосме. Поскольку жёлтый цвет тесно соприкасался с цветом золота, то согласно мнениям исследователей (см. например, работы М. А. Волошина или П. А. Флоренского), в нём сочитается амбивалентность "преклонения/пренебрежения", которая сводится и к каноническим изображениям божественных нимбов, и к "животворно-духовному" фону икон. С другой стороны, это и цвет "измены, лжи, продажности, «бесстыдства», дурных намерений" [43, с. 83]. И если Иуду в живописи традиционно "одевали" в жёлтое (как христопродавца), то алхимики "почти" этот же цвет (золота) соотносили со свойствами "философского камня" или "жизненного эликсира", — то есть, напитка "будущего" (см. 7.7)» [С. 199].
Не вдаваясь в хитросплетения вывода цветовых соответствий (см. источник), укажу, что оранжевый цвет автор в основном выводит из соседних красного (соответствующего мужскому подсознанию в N) и жёлтого (соответствующего женскому подсознанию в E), то есть — одной из самых «положительных» возможных цветовых смесей (см. таблицу П. 3). Кроме того, красный и жёлтый цвета являются одними из самых любимых и почитаемых в русской культуре (что видно и из выше приведённой цитаты), Кожинов привязывает жёлтый цвет к цвету Петербурга, рассматривая творчество Достоевского в «Победах и бедах России»: «Дело в том, что образ Петербурга прочно ассоциируется в русской литературе с желтым цветом. Правда, это стало вполне очевидно уже после Достоевского, в поэзии XX века», а употребление эпитетов с употреблением жёлтого (золотого) и красного цветов (не обязательно в виде цвета — типа: Красная площадь или рубиновые звёзды Кремля) по отношению к Москве не поддаётся исчислению. Кроме того, в советской символике применение красного и желтого (золотого) цвета является стандартным (все символы и надписи на знамёнах делались исключительно жёлтой (золотой) краской) и т. п.
Тем самым, можно заключить, что организаторы «постмодернистского» спектакля на Украине применили совершенно точно расчитанный ход: характерный для России и в том числе Украины, а также для советского народа цвет был выдан за цвет революции, призванной покончить с русскостью и советскостью. И мы покорно продолжаем участвовать в навязанном нам спектакле, ни капли не задумываясь ни о последствиях применения навязанной нам терминологии, ни о причинах такой популярности оранжевого цвета. Фактически, это то же самое, если бы предстоящую «оранжевую» революцию в России проводили под красными знамёнами и она вошла бы в историю именно как «красная революция». Применение сторонниками Януковича сине-белой символики говорит не только о потере «стратегической инициативы» и слепого повторения методов противника, но и о непонимании цветовой символики и последствий её применения. В русском и советском сознании синий цвет гораздо чаще применяется как раз по отношению к Западу, нежели для описания чего-то, характерного именно для Советской России. Такая путаница не могла не выйти боком.
Впрочем, речь может идти только о будущем, и употребление выражения «оранжевая» революция, как мне кажется, должно быть неким образом пересмотрено. Если даже невозможно полностью отказаться от его употребления (заменив его на «цветная» или «бархатная»), то по крайней мере было бы возможным говорить о ней как «о так называемой оранжевой», или «под видом оранжевой», или «прикрываясь оранжевой символикой» и пр. Согласитесь, это не одно и то же, что практикуемое сейчас обозначение событий на Украине. Тем более, что весной предстоят парламентские выборы на Украине и применяемая сейчас символика будет вовсю применяться в это время. Мне кажется, что верное применение характерных для нашего народа обозначений (а я продолжаю считать, что на Украине всё ещё предостаточно советского народа) окажет неоценимую помощь в самоидентификации, к восстановлению порушенных связей. То же можно сказать и о советском народе в РФ. Особенно это актуально в свете предлагаемого цивилизационного подхода.
*
Что мне нравится в манифесте больше всего, так это его обращение именно к народу, а не к какой-либо элите, которая могла бы вытащить народ из той трясины, в которую его ввергли. Это тем более важно, потому что на форуме предостаточно желающих приобщиться к такого рода «самой новой элите», которая была бы новее действующей сейчас и предложила бы свои услуги в «спасении» народа. Обращение к народу — ценнейшее достижение христианского сознания, характерного в том или ином виде для европейских стран. Даже наиболее выдающиеся общественные системы Востока не могут предложить нам чего либо более-менее сходного. Как правило, они в большей или меньшей степени построены на элитарности некоторой части общества. Тем не менее, они способны предложить нам, как избежать такой порочной для Европы практики, когда «все яйца сложены в одну корзину», а именно, когда и власть, и богатство, и почести сосредоточены в одних руках одними и теми же людьми. Пример Индии, успешно решавшей эту проблему и препятствующей такому положению вещей в течение весьма длительного отрезка времени не может не привлечь к себе пристального интереса. Мне кажется, что объединение такого устройства с характерным для христианства и наиболее воплотившемся в советском мировоззрении равенстве ВСЕХ людей может привести к возникновению некоего нового вектора развития на нашей планете. А характерные для России стремление к правде, счастью и истине также не могут не привнести характерного именно для России элемента в возможном развитии. И даже если оставить в покое всю остальную планету — Россия и одна только выиграет от такого поворота событий. Особенно если отталкиваться от того состояния, в котором она находится сейчас.
